Баймурзин внимательно слушал.
— Вы позволите мне вопрос?
Ученый кивнул:
— Несомненно, капитан. Спрашивайте.
— Этот приказ как-то связан с той аппаратурой, которую установили на борту “Сандерсторма” перед выходом с Тритона-11?
— Да, капитан. Непосредственно. Это экспериментальная боевая аппаратура.
— У меня нет времени расспрашивать вас о принципах ее работы. Ответьте только на один вопрос: чем угрожает ее применение моему кораблю? Я не должна буду отдать приказ о подготовке команды к экстренной эвакуации?
— Это два вопроса, капитан, — ученый опять улыбнулся. — Но ответ один — “Сандерсторму” ничего не грозит. Нет причин для беспокойства. Моя техника либо сработает, либо не сработает. Результат будет виден не сразу. Я ученый, но не слишком сумасшедший.
— Замечательно, — сказала Синтия. — Спасибо. А теперь — постойте, пожалуйста, молча.
Она отвернулась к монитору и определила, что все пограничные корабли заняли свои точки.
— Всем нашим — приготовиться. Начинаю отсчет…
— ОГОНЬ ГОТОВ! СЧЕТ ВЫШЕЛ.
“Прокрусты” дали залп.
— Всем нашим! Синхронизируйте свои наводящие системы.
На ситуационном пульте вспыхнули ряды индикаторов, подтверждающих синхронизацию систем наведения перехватчиков. Светящиеся квадратики всегда напоминали Синтии разинутый рот какого-то странного механического зверя. Сегодня в этом рту не хватало одного зуба. “Свина”. Затем, с интервалом в секунды противник невидимым хуком вышиб еще два. “Дагестан” и “Урядник”. Тьма раздвинулась и сомкнулась вновь. И даже кругов не пошло по неподвижной глади космоса.
— ОБЩИЙ МАНЕВР “ХАОС”. ПРОДОЛЖАТЬ ПОДОГРЕВ. ЗАДЕЙСТВОВАТЬ ВЕСЬ ОГОНЬ.
В тот же миг от каждого из перехватчиков пограничной эскадры оторвались гроздья мерцающих пузырей и, набирая скорость, поплыли к арьергардному “ежу”. Средние кавитаторы плюнули.
— РЕПРИЗА. ПРОДОЛЖАТЬ ПОДОГРЕВ!
Кастро кивнула. Прошло еще несколько секунд.
— Понятно, — сказал Баймурзин. — Понятно…
— Что вам понятно, профессор? — зло бросила Синтия, глядя как светящиеся пузыри исчезают, не совершив своего зла. И, не дожидаясь ответа: — Всем нашим! Реприза вразнос!
Ее перебила Ларкин:
— Всем моим! Реприза и сброс атаки.
— ПРИНЯТО.
Космос вспыхнул лезвиями длинных лучей, протянувшихся со всех сторон к шипастому кораблю пришельцев, но лучи остановились на границе кристаллической решетки, образованной строем вторгшейся армады, бессильно пометались по граням и угасли.
— Всем моим! Сброс атаки! Профессор! Агрессор ваш. Потом я применяю свой огонь. У вас четыреста секунд.