– На южном берегу, сэр.
– Да, но где именно?
– В Стритхэме.
Хотя он много раз ездил по этому району (здесь неподалеку был расположен его склад), он ничего вокруг не узнавал. Никогда еще город не казался ему таким враждебным, таким уродливым.
– Как по-вашему, какого пола Лондон? – задумчиво произнес он.
– Никогда об этом не задумывался, – сказал Чэнт.
– Когда-то он был женщиной, – продолжил Эстабрук. – Но, похоже, теперь в нем не осталось уже ничего женского.
– Весной он снова превратится в леди, – ответил Чэнт.
– Не думаю, что несколько крокусов в Гайд-парке в состоянии что-либо изменить, – сказал Эстабрук. – Он лишился своего очарования, – вздохнул он. – Долго еще ехать?
– Около мили.
– Вы уверены, что этот ваш человек будет там?
– Конечно.
– Вы ведь часто этим занимались? Все это между нами, разумеется. Как вы себя назвали... посредником?
– Ну да, – сказал Чэнт. – Это у меня в крови. – Кровь Чэнта была не вполне английской. И его кожа, и его синтаксис говорили о наличии иноземных примесей. Но даже несмотря на это, Эстабрук начал понемногу доверять ему.
– А вас не разбирает любопытство? – спросил он у Чэнта.
– Это не мое дело, сэр. Вы платите за услугу, и я оказываю ее вам. Если бы вы пожелали сообщить мне причины...
– Вообще-то, я не собираюсь этого делать.
– Я понимаю. Стало быть, мне нет смысла расспрашивать вас о чем бы то ни было, так ведь?
Чертовски верная мысль, – подумал Эстабрук. Никогда не желать невозможного – надежный способ для достижения душевного покоя. Ему стоило бы изучить его еще в молодости, когда еще было для этого время. Нельзя сказать, чтобы он требовал удовлетворения всех своих желаний. Он никогда, например, не был настойчив с Юдит в сексе. В сущности, он получал столько же удовольствия от простого созерцания ее, как и от любовного акта. Ее облик пронзал его, и получалось так, будто она входила в него, а не наоборот. Возможно, она поняла это. Возможно, она убежала от его пассивности, от той расслабленности, с которой он подставлял себя под уколы ее красоты. Если это действительно так, то тем поступком, который он совершит сегодня ночью, он докажет, что она была не права. Нанимая убийцу, он утвердит себя. И умирая, она осознает свою ошибку. Эта мысль принесла ему удовлетворение. Он позволил себе едва заметную улыбку, которая тут же исчезла с его лица в тот момент, когда он почувствовал, что машина замедляет свой ход, и сквозь замерзшее стекло увидел то место, куда привез его посредник.
