– Когда вы высадите меня в Клеркенуэлле, я попросил бы вас доставить одно письмо. Не окажете ли вы мне эту услугу?
– Извини, приятель, – сказал водитель, – после того как я тебя высажу, я поеду домой. Меня жена ждет.
Чэнт порылся во внутреннем кармане и вытащил оттуда бумажник. Потом он пропихнул его в окно, и тот упал на сиденье рядом с водителем.
– Что это такое?
– Это все деньги, которые у меня есть. Письмо должно быть доставлено.
– Все деньги, которые у тебя есть?
Водитель взял бумажник и открыл его, попеременно бросая взгляды то на его содержимое, то на дорогу.
– Э, да здесь ведь целое состояние!
– Бери себе. Мне они уже больше не понадобятся.
– Ты заболел?
– Устал, – сказал Чэнт. – Бери себе, чего ты стесняешься? Радуйся жизни.
– За нами там «Даймлер» чешет. Это не твои дружки случайно?
Обманывать смысла не было.
– Да, – ответил Чэнт. – Маловероятно, чтобы ты сумел от них оторваться.
Водитель положил бумажник в карман и надавил на газ. Такси рвануло вперед, как скаковая лошадь, и смех жокея донесся до слуха Чэнта сквозь гортанный гул двигателя. То ли благодаря полученной крупной сумме, то ли для, того чтобы доказать, что может обогнать «Даймлер», водитель выжал из своей машины все возможное, продемонстрировав, что она гораздо более подвижна, чем можно было ожидать от такой неповоротливой туши. Меньше чем за минуту они дважды резко повернули налево, затем направо, да так, что колеса завизжали, и понеслись по удаленной улице, которая была такой узкой, что малейшая ошибка в расчетах грозила потерей ручек, колпаков и боковых зеркал. Но блуждание по лабиринту на этом не закончилось. Они повернули еще раз, и еще раз, и через короткое время оказались на Саутворк Бридж. «Даймлер» они потеряли где-то по дороге. Чэнт зааплодировал бы, если бы обе руки у него были в порядке, но тлетворная блошиная отрава распространялась с устрашающей скоростью. Пользуясь тем, что пять пальцев все еще повинуются ему, он вновь пододвинулся к перегородке и просунул в окошко письмо к Эстабруку, с трудом пробормотав адрес плохо повинующимся языком.
– Что с тобой случилось? – спросил таксист. – Надеюсь, эта штука не заразная, потому что, так твою мать, если она заразная...
– ...нет... – сказал Чэнт.
– На тебе, так твою мать, лица нет, – сказал таксист, бросив взгляд в зеркальце заднего вида. – Может, отвезти тебя в больницу?
– Нет. На Гамут-стрит. Мне нужно на Гамут-стрит.
– Здесь тебе придется показать мне дорогу.
