Надо было доложить обо всем Троянскому. Но перед ним я не стану делать окончательного вывода. Не скажу, что произошло самоубийство. Признаю: пока у меня нет доказательств, но это не означает, что я исключаю убийство. Попрошу, чтобы мне разрешили продолжить следствие…
Но прежде чем явиться к Троянскому, нужно провернуть еще два дела. Во-первых, изучить записную книжку, которую я нашел в доме у родителей Борисова – по ряду причин я этого еще не сделал за те двадцать четыре часа, которые она находится у меня. Из них три часа нужно списать на шахматные страсти и чувство одиночества у Троянского. И еще три или четыре отдано Неде. Во-вторых, я должен все-таки разыскать гражданку Зорницу Стойнову. Донков шел по ее следу с первого же дня, и хотя не сумел обеспечить ее присутствие, не по своей вине: она отбыла не то в отпуск, не то в командировку, чтобы принять участие в конкурсе на лучшую женскую прическу. Зорница участвует в конкурсе в качестве обладательницы густых, мягких и легких для обработки волос – она что-то вроде манекена, принадлежащего некоему Красену Билялову, известному дамскому мастеру, который возит ее с собой, как виртуоз возит с собой на конкурс скрипку Страдивари. Конкурс проводится в прекрасном городе Стара-3агора и уже подходит к концу, так что Зорница Стойнова должна скоро вернуться в Софию.
В два часа я сидел у мастерицы по сувенирам и слушал ее.
Как следовало из рассказа, Зорница узнала печальную весть во время конкурса. Мастер укладывал ее волосы феном, поэтому она ничего не слышала. Кто-то подошел к Красену Билялову, что-то шепнул ему, и она по его лицу поняла: случилось что-то страшное. Но он не мог пожертвовать своим произведением и потому старательно, не торопясь закончил прическу и только после этого сообщил ей о случившемся. Зорнице пришлось скрыть охватившие ее чувства, поскольку надо было еще предстать перед комиссией и перед публикой. Лицо у нее – она чувствовала – застыло, окаменело. И, наверное, что-то такое значительное, даже трагическое было тогда во всем ее облике, потому что прическа произвела на жюри сильное впечатление. Ведь что ни говори, а умение модели держаться не менее важно, чем мастерство парикмахера…
– Мы получили первую премию! – гордо заявила Зорница.
Рассказывая, она продолжала точной и бестрепетной рукой при помощи тонкой кисточки расписывать лица маленьких деревянных кукол, выстроившихся перед ней в ряд, как послушное войско: двадцать пять выточенных человекоподобных фигурок, которых ей предстояло одеть, обуть, отлакировать, нарисовать им алые пятнышки на щеках, украсить пряжками из фольги их пояса.
