Двойняшки | страница 10

Но привыкнуть к школе оказалось непросто. Сейчас всё встало на свои места. Нас приняли — больше не пялятся и называют двойняшками. Именно этого нам и хотелось. В каждом классе мы сидим вместе. Мы всё делаем на пару. Сидим вместе за обедом, даже в туалет бежим в одно и то же время.

Хорошо учимся, иногда выходим в классе на первое место, особенно когда сочиняем рассказы или работаем над одним заданием.

Но больше всего нам нравятся уроки по актёрскому мастерству. Мы потрясающе талантливы! Ну, это скорее обо мне. Гарнет краснеет и путает слова.

Хватит, Руби!

Так ведь это же правда! Если бы ты не была такой робкой, у тебя всё чудесно бы получалось! Не понимаю, в кого ты такая… Вот я ничего не боюсь!

Послушай, я хотела написать…

Ты уже пишешь целую вечность и бормочешь про то, какими мы были в начальной школе. Кого интересуют воспоминания детства? Пиши о том, что происходит сейчас. Не забудь рассказать о неприятностях — ничего не пропусти!

Ну, давай ручку.

Скажи «пожалуйста»! Эй! Отстань!

— Вы что, девочки, ссоритесь?

Это бабушка. Она видела, как мы вырываем друг у друга ручку.

— Вы умеете делиться, когда захотите. Когда уедете, вам придётся вспомнить всё, чему я вас учила. Она не будет волноваться по поводу ваших манер!

— Ах, бабушка, я не хочу уезжать! — вздохнула я, забравшись к ней на колени.

— Смотри, не задень мне бедро и колено! Руби, ты ужасно тяжёлая! Ну-ка, брысь! — сказала бабушка, тем не менее крепко прижав меня к себе.

— А можно мне тоже к вам? — спросила я.

Я села на подлокотник кресла, чтобы с другой стороны не задеть бабушкино бедро и колено, но она притянула меня прямо к себе на колени.

Мы крепко прижались друг к другу. Я заплакала.

— Прекрати, Гарнет! — сказала Руби и больно меня ущипнула.

Она сама с трудом сдерживалась и сидела с перекошенным лицом. Руби боялась, что расплачется из-за меня, хотя она никогда не плачет. Бабушкины глаза тоже наполнились слезами.

— Ах ты господи! — всхлипнула она.

Бабушка погладила нас своими бедными руками. Пальцы из-за артрита её не слушались. Она поискала в рукаве носовой платок и вытерла мне и себе лицо. А потом притворилась, будто хочет высморкать Руби нос.

— Давайте-ка закроем кран. Не хочу, чтобы в моём кресле разлилась лужа.

— Ах, бабушка! Пожалуйста, ну пожалуйста, поедем с нами! — взмолилась сестра.

— Не береди душу, Руби! Ты же знаешь, всё у же решено, и пути назад нет.

— Но мы будем очень по тебе скучать, — сказала я, зарываясь носом в её шерстяную кофту.