– Если, – поправила силачка со смешком. – Вот мне совмещать вряд ли удастся. Уж лучше быть хорошим воителем.
– Да что ж в них хорошего-то?
– Ну, опять!..
Созерцая публику, Светлан не выпускал из поля зрения прекрасную брюнетку – тем более что и та бросала на него взгляды, в которых сквозило не только любопытство. Улучив момент, красотка улизнула от своего господина и, проскользнув за спинками кресел, спряталась за массивной фигурой монаха.
– Отец мой, – обратилась к нему еле слышно, – вы сможете меня исповедовать?
С сожалением Светлан покачал головой.
– Увы, дочка, – прошептал в ответ. – Я ведь самозваный монах, к тому ж не католик. Собственно, я даже не христианин – у меня собственная конфессия, где я разом священник и прихожанин.
Действительно, жаль: кому ж не хочется утешить такую кралю? И поведать ей найдётся что.
– Всё равно – люди говорят: на вас Божья благодать, – заявила девушка к изумлению Светлана. – Значит, через вас меня услышит Бог. Прошу вас, отец!
– Ну, если ты веришь в это, – пожал он плечами. – Помочь-то я рад.
Большего ей не требовалось. В конце концов, почему не излиться сочувствующему и понимающему встречному, даже если тот не иерей?
– Я – Изабель, дочь Людвига Лоранского, наследного принца Нордии, герцога и кардинала. Гийом захватил корабль, на котором я плыла в соседнее королевство, дабы выйти замуж за тамошнего наследника. И как ни сопротивлялись солдаты, пираты перебили всех, а за свою жизнь я заплатила девственностью, предназначаемой вовсе не безродному бандиту.
– А родовитому, да? – не сдержался Светлан. Но тут же прибавил: – Сколь это грустно, дитя моё! В жизни так много жестокости, а беспечность знати обращает простолюдинов в зверей… Впрочем, по неопытности я, кажись, путаю исповедь с проповедью. Говори дальше, дочка, я слушаю. Итак, ты сделалась любовницей здешнего главаря?
– Чтоб выжить, мне пришлось избрать меньшее зло. И пока я не наскучу Гийому…
– А когда наскучишь?
– Тогда утоплюсь – сразу. Уж лучше примкнуть к русалкам…
– Ведь это противно твоей вере, – не одобрил монах. – И твоей природе – тоже.
– Но что делать, отец? Если Гийом швырнёт меня своим бандитам, как кость – псам… Это убьёт во мне душу ещё надёжней. Что мне делать? – повторила Изабель.
– Надеяться. Если не запаникуешь до срока, Бог не оставит тебя.
– Похоже, Бог давно обо мне забыл. С тех пор, как бросил в объятия Гийома.
– Разве тебе плохо с ним? Парень-то видный. К тому же богат, как немногие из вельмож.
