Вроде бы странно испытывать одиночество, находясь среди существ, почти таких же, как ты. Пока Принцессе казалось, что она отличается от других всего лишь цветом кожи, никакой тоски не возникало. Играть со своими однолетками было весело. Но чем дальше, тем яснее она понимала: как только ей хотелось обменяться с друзьями какими-то возникавшими у нее мыслями, соображениями, даже просто чувствами, она как бы наталкивалась на стену - никто ее не понимал и не откликался, а чувства свои все они выражали очень уж примитивно. Ни один посланный ею сигнал (только так она и могла общаться; членораздельной речью ее не наделили, и потому она объяснялась не словами, а образами, картинами, как это свойственно и самим обитателям Срединных миров) так и не получил отклика. Наоборот, чем больше старалась она вовлечь окружающих в такое общение, тем сильнее они отчуждались, как бы чувствуя, что с ней что-то не так. Поняв это, Принцесса и сама стала держаться особняком и даже во время переходов теперь шла не в стаде, как полагалось бы, а поодаль. И от этого становилось только грустнее, и все чаще вместо того, чтобы ночью спать, она размышляла, пытаясь понять происходящее.
Эти ощущения усиливались еще и потому, что Принцесса никак не могла понять - почему она вообще находится здесь, а не у себя дома, в том (совершенно другом) мире, где все было иначе и намного лучше, чем здесь. На самом деле Принцесса, конечно, никогда там не бывала, это ей только предстояло, однако Конструкторы заложили в ее память очень четкие представления об Иноле и будущей жизни на ней, и Лазурная воспринимала их как воспоминания о прекрасном прошлом. Оттого ей делалось еще грустнее.
Вот и нынешней ночью очередная бессонница подкараулила слониху, и, не умея справиться с нею, Принцесса вслушивалась в множество звуков, которые издавали и ночной лес, и недалекая отсюда река - звуки, в которых она уже хорошо умела разбираться, но слушать которые ей не надоедало, потому что она понимала: когда-нибудь ей суждено будет встретить другое существо, с которым она сможет общаться, как с равным. Ей почему-то казалось, что существо это появится именно ночью; быть может, потому, что слоны вообще охотно передвигаются ночами, а такие большие привалы, как на этот раз, позволяют себе лишь время от времени.
Она слушала, иногда пошевеливая своими огромными плоскими ушами. Она ждала каких-то незнакомых звуков, таких, какие еще не приходилось слышать.
