– А ну, пусти! Во, дура... Пусти, ну! – бормотал Бакланов, стараясь освободиться.
Первым смекнул, в чем дело, Гриша Тетеркин.
– Эге! – сказал он Сурену. – Баклан, кажется, попался.
Сурен приблизился к Нате, тронул ее за плечо и, когда она обернулась, демонстративно подсучил оба рукава.
– Натка! Отпусти, не уйдет! Я здесь. Давай спокойно рассказывай.
Луна несколько пришла в себя. Горячо, но уже связно она рассказала все, что узнала от Феди, передала, что говорил по этому поводу Слава.
– Чего ты врешь, чего ты врешь! – закричал притихший было Бакланов. – Ты видела, да? Спроси у него, я брал аппарат? Капустин, скажи, я брал? – И Пашка уставился в сторону путешественника, слегка прищурив левый глаз.
Все повернулись к Феде, который как поднялся со своего места, так и стоял, опустив голову. Все разом притихли.
– Брал, – ответил Федя чуть слышно, потом повернулся к Пашке и повторил уже отчетливей: – А вот и брал!
Вожатый стоял среди этой суматохи, вертел ярко-рыжей головой и машинально протирал снятые с носа очки. Он посмотрел на Пашку и припомнил его старшего брата, о котором ходили темные слухи и которого даже десятиклассники боялись. Жене стало немножко не по себе. Но, как только он понял, что начинает бояться, он сунул платок в карман, надел очки и бросился к двери. На пороге он обернулся:
– Внимание! Слушайте! До моего прихода никого отсюда не выпускать и никого не впускать! Понятно вам?
– Понятно!
– Не выпустим!
– Сурен! На твою ответственность!..
– Есть на мою ответственность!
Когда Женя ушел, Пашка снова рванулся:
– Пустите! Мне умыться... Она мне лицо разбила! Пустите, ну!
– Сиди! Ничего не разбила. Синяк поставила. – сказал Сурен и силой усадил Бакланова на стул.
– Он не зря спешит! Он не зря спешит! – приговаривал Тетеркин. – Наверное, плохо спрятал аппарат, вот и спешит...
– Он брата хочет предупредить. Брат в первой смене учится, – догадался еще кто-то.
Пашка внезапно выпрямился и повернул к Нате злое, залитое слезами лицо:
– Ну, сволочь!.. Теперь узнаешь! Теперь будет тебе!
Маленькая Тося Кукушкина подскочила к Бакланову и показала ему кукиш:
– А это видел? Ничего ей не будет! Мы Луну всем классом станем провожать, вот!
– Мы за вас все примемся! – подхватили ребята. – Комсомольцы возьмутся! Мы бас, как клопов, из школы выведем!
Лишь два человека держались в сторонке от окруживших Бакланова ребят. Это были председатель и отважный путешественник. Слава стоял спиной ко всем у окна, Федя присел на краешек стула в углу. Никто на них не обращал внимания. Только однажды к путешественнику подошла Луна.
