– Отличные наряды!.. – прошептал шевалье. Подойдя поближе, он снял со стены один из них. – Великолепный бархатный плащ, подбитый шелком! Ба! У моего подкладка из простого полотна – но ты все равно мне милее, верный товарищ, укрывавший меня от дождя! Что до этого колета, – продолжал юноша, вертя в руках означенную деталь костюма, – то не могу не признать: блещет новизной, тогда как в моем прорех не меньше, чем у Роланда после битвы при Ронсевале. Жаль, что это не моя вещь…
Капестан со вздохом повесил обратно добротный элегантный колет, затем снял вновь, погрузившись в восхищенное созерцание этого замечательного творения портновского искусства.
Через пять минут юноша уже облачился в новый колет, а на стене теперь красовался старый – разодранный и окровавленный.
«О! В этом даже чувствуешь себя совершенно по-другому! Мне кажется, будто у меня завелось лишних двадцать пистолей, – с некоторым удивлением подумал шевалье. – Попробовать надеть что-нибудь еще?»
Примеряя все вещи одну за другой, Капестан нарядился в новое с ног до головы – начиная со шляпы с красным султаном и кончая сапогами из рыжей кожи.
«Когда буду уходить, все повешу на место, – решил молодой человек. – Хотелось бы взглянуть на себя в зеркало и поклониться великолепному господину, которого я там увижу, словно принцу. Правда, это будет нищий принц – вроде Иова[2] из Святого писания… ведь кошелька-то у меня по-прежнему нет! Мне даже не на что утолить голод и жажду…»
Рассуждая таким образом, шевалье открыл вторую дверь и в изумлении замер на пороге, широко раскрыв глаза и раздувая ноздри.
«O! О! Да что же это такое?» – промелькнуло у юноши в голове.
А это был стол, полностью накрытый на четыре персоны: посредине возвышался восхитительный пирог с поджаристой корочкой в окружении паштетов, салатов и разнообразной дичи. Сию пленительную картину довершала целая батарея внушительного вида бутылок.
– Нет никакого сомнения, – сказал себе Капестан, – что здесь ожидают принца. Впрочем, я ведь уже решил сыграть эту роль. Добавлю, что аппетиту моему мог бы позавидовать и сам король. Стол накрыт не для меня. Но раз никто не уделил ему должного внимания… к тому же, я займу лишь одно место из четырех. Гм, начнем, пожалуй, с пирога.
И шевалье вонзил нож в пирог, аккуратно разделив его на четыре равные части, затем воздал должное гусю, но съел лишь четверть, а из восьми бутылок осушил только две. К двум часам ночи жизнь казалась шевалье прекрасной… Весело напевая, он поднялся из-за стола и подошел к камину, возле которого лежала длинная шпага. Дивный сон продолжался: Капестан с улыбкой прицепил шпагу к поясу. Однако тут же в третий раз воскликнул, вытаращив глаза:
