— Это он, конечно, он! — уверенно повторил шевалье.
Таинственный незнакомец не притронулся к дверному молотку, а хлопнул несколько раз в ладоши перед самой дверью. Ему открыли, и он проскользнул внутрь.
Пардальян улыбнулся; похоже, он был доволен, ибо предчувствия его не обманули.
— Да кто же это? — спросил Карл.
— Скоро узнаете!
Пардальян опустил занавеску и вернулся к своему повествованию:
— Когда я пришел в себя, оказалось, что я сижу на развилке двух свай: первая уходила в воду, а вторая, поставленная под углом, поддерживала пол одной из комнат дворца Фаусты. Надо мною зияла дыра — через нее-то я и попал в ловушку. Помню только, что до этого я спал, а проснувшись, увидел, что уже наступило утро — свет проникал ко мне через отверстие вверху. До сих пор не могу понять, почему я заснул, видимо, был очень измучен. Я решил действовать. Балки вокруг меня образовывали что-то вроде строительных лесов.
«Попытаюсь выбраться! — сказал я себе. — Если карабкаться по этим лесам, можно добраться до отверстия в полу!»
Я полез наверх, туда, откуда лился свет, но оказалось, что отверстие затянуто толстой железной сетью. Тогда мне пришло в голову, что где-нибудь внизу может оказаться дыра, и я решил нырнуть и выбираться вплавь. Я спустился и начал осторожно погружаться; вокруг меня плавали трупы. Одна мысль, что мне придется с головой уйти в эту воду, где всю ночь бултыхались покойники, приводила меня в ужас. Но, увы, когда я оказался по плечи в воде, ногами я почувствовал переплетенные прутья все той же железной сети. Железная верша была сделана в форме ловушки: не выбраться ни сверху, ни снизу. Меня обрекли на медленную смерть в железном колодце.
— Ужасно! — произнес Карл.
— Да, ужасно! Вы правы… Хотел бы я увидеть в такой ситуации милейшую госпожу Фаусту… Я приготовился к худшему, меня словно парализовало: ни одной мысли, никаких чувств! Но через несколько часов я решил все-таки лезть наверх; буду стучать, кричать, кто-нибудь услышит и, желая заткнуть мне глотку, убьет меня!
— Но как же вы выбрались оттуда живым? — спросил потрясенный герцог.
Шевалье рассмеялся.
— Да уж выбрался!.. Я нашел самый верный и легкий путь — выбрался вместе с трупами.
— С трупами? Ах, друг мой, то, что вы мне рассказываете, напоминает скорее ночной кошмар или видения безумца, чем реальные события!
— Я и сам, признаюсь, чувствовал себя персонажем какого-то кошмарного сна, а не живым человеком. Пытаясь выбраться, я, может, и забыл на какое-то время про трупы, но Фауста-то про них помнила! Не так уж приятно осознавать, что под полом твоего дома плещутся в водичке покойнички. А ведь подобные истории с убийствами и жертвами — не редкость для ее дворца. Значит, от мертвецов, попавших в вершу, умеют избавляться. Но каким же образом? Выуживая по штучке? Это долго и хлопотно, а Фауста, как известно, — женщина практичная и сообразительная. Лучше, если трупы унесет река, все сразу…
