– Просто прибились, как Веник, – попробовал отшутиться Алексей Палыч.
– Я серьезно... – сказал Гена.
– Лже... гм... Елена Дмитриевна нас пригласила.
– Зачем? Раньше она ничего не говорила.
– Знаешь, Гена, – сказал Алексей Палыч, стараясь придать своему лицу самое честное выражение, – твои вопросы вполне справедливы. Но у меня на них нет ответов. Или скажем так: они есть, но лучше бы их вообще не было. Тебя устроит такое объяснение?
Гена пожал плечами:
– Не хотите говорить, не надо.
– А ты спроси у Елены Дмитриевны, – нашелся Алексей Палыч.
Это была неплохая идея. Правду Лжедмитриевна тоже сказать не может, вот пускай сама и выкручивается. Во всяком случае, сочинять для этих ребятишек какую-то легенду Алексею Палычу не хотелось.
– Неудобно, – сказал Гена.
– А у меня удобно?
– Нормально, – сказал Гена, – ребята к вам хорошо относятся, хоть вы и старый.
– Неужели я такой уж старый? – якобы небрежно спросил Алексей Палыч.
– Для такого похода, – уточнил Гена.
Алексей Палыч уже не слегка, а вполне серьезно встревожился, ибо дело касалось проблемы, которой до сих пор он не замечал. Среди своих знакомых он считался вполне молодцом, а в кулеминской бане его даже часто просили: "Подвиньтесь, молодой человек".
– Прости, пожалуйста, – сказал Алексей Палыч, – но я кое-что читал, и мне известно, что Жак Кусто до сих пор ныряет с аквалангом. А ведь ему около семидесяти лет.
– Я тоже читал, – сказал Гена.
– Интересно, – без всякого интереса сказал Алексей Палыч, – а сколько, ты думаешь, мне лет?
– Тоже, наверное, вроде этого.
– А сколько лет твоему отцу?
– Откуда я знаю...
– Странно, – сказал Алексей Палыч. – У вас дома справляются дни его рождения... Наверное, бывают гости... поздравляют... Ведь говорят, сколько ему лет?
– Откуда я знаю... Меня за стол не сажают.
– Но все-таки: тридцать пять или сорок?
– Наверное, сорок...
– А мне сорок пять! – заявил Алексей Палыч с тихой гордостью.
Но Гену это не поразило: в своем прекрасном возрасте разницу между сорока и семьюдесятью он не осознавал – не по недостатку воображения, а потому, что эта проблема его не волновала.
– К вам ребята хорошо относятся, – повторил он. – А почему вы у нас – разговорчики разные.
– А Борис?
– Борис ничего. Но вас мы понимаем, а его не очень.
– Борис просто очень устал, – сказал Алексей Палыч. – Я, Гена, не могу тебе объяснить...
– Да ничего не надо объяснять, Алексей Палыч. Мы идем, все нормально... Не хотите – не надо...
