— Смешно, — вспоминает Макс, — что именно ЦК комсомола дал мне тогда премию.
— А как же! — подхватывает Иван Филиппович. — Я ж ее тогда и пробил. «За воспитание молодежи в духе идей марксизма-ленинизма».
— Точно! — подтверждает Макс, польщенный тем, что его помнят и любят.
— Это была моя формулировка, — сообщает Иван Филиппович. — За спектакль «Как закалялась сталь». А это была гениальная смесь антисоветчины с эротикой! Высочайшая режиссура. Обнаженный юный Корчагин в сцене эротических видений Тони у меня до сих пор перед глазами.
Стоянка у Манежа. Степа и Макс садятся в машину. Степа — за рулем, Макс рядом.
— Я, честно сказать, поражен, — взволнован Макс. — Ванька хоть и был стукачом, но у него были и ум, и сердце. Если б не он, я бы там, в Ашхабаде, не выжил. В нем много, много хорошего.
— Оба они с-с-сволочи, — говорит Степа.
— Почему?!
— Потому что следствие закрыли. Они знают, что это заказное убийство, и не хотят в это влезать. Проще все свалить на Лешу.
— Но следствие же проводилось.
— Ни черта оно не проводилось. Я же при тебе у этой Лены спросил.
— Ты у нее спрашивал про сосиски в буфете.
— Не будь б-б-болваном. Этого буфета давно не существует, и сосиски можно купить в любом магазине. Я просил у нее узнать про следствие.
Машина катит по Садовому кольцу. Водитель Степа неторопливый, осторожный, но неловкий. Соседние машины гудят. Шоферы матерятся.
— Зачем им так сложно врать? — спрашивает Макс.
— Все очень п-п-просто. На Камчатке разведаны крупные золотые месторождения. Кто-то получит концессию на это золото и станет одним из самых богатых людей в мире. И этот твой ашхабадский к-к-комсомолец из аппарата губернатора связан с тем, кто эту лицензию получит. А Алеша к-к-каким-то образом им мешал.
— Это же только твои предположения.
— А ты веришь, что Алеша п-п-покончил с собой?
— Нет. Но...
— Что «но»?
— Девять миллионов, которые у нас вымогают. Зачем это им нужно?
— Чтоб доказать его вину. Чтоб все поверили, будто Леша был связан с криминалом. Украл и не поделился. Но этот твой комсомольский пидер прекрасно знает, что Леша не виноват. И он работает на Левко.
— При чем тут Левко?
— При том, что Пашка Левко и есть тот человек, кто получит эту концессию на Камчатку. Ты же с луны, ты один об этом не знаешь, а у нас об этом во всех газетах пишут. Левко в тесном контакте с администрацией губернатора, и со дня на день он получит это золото.
— Паша Левко? — переспрашивает Макс. — Но у Леши с ним были нормальные отношения.
