Мы спрятали бутылки в мою сумку и ушли с набережной. Менты пасли нас, не зная, что же им такое сделать, чтобы не уронить собственного достоинства, но ничего не придумали и минут через двадцать сняли слежку.
Время было другое, мягкое и нерешительное, стоячее время заката советской власти. Закат был томный и долгий, как в современных женских романах. Теплый, ласковый и печальный. Случись такая ситуация сейчас, то есть не понравься я ментам, – оттащили бы в участок и отметелили бы за милую душу. Во времена заката тоже бивали, конечно, но только избранных, тех, на кого были заведены «дела» и за кем специально следили. Простой же люд, не замеченный в антисоветской деятельности, мог на свои сто рублей в месяц жить спокойно.
Деньги у Майка иногда бывали. Он играл концерты в столице по специально разработанной таксе. Минута его стояния на сцене стоила устроителям рубль. По тем временам деньги вполне для артиста приемлемые. Больше часа Майк не выступал, но и шестьдесят рублей за выход его вполне устраивали. Половина месячной зарплаты инженера. При этом он уже тогда был достаточно скаредным. Как и все, в общем, рокеры. Рокеры слишком долго и тяжело жили в нищете, чтобы с появлением свободных карманных денег оказаться щедрыми.
– Да? Ну, я разных людей встречала, – покачала головой Полувечная. – Многие в кабаках на друзей денег не считают.
– Так то в кабаках. Когда человек в кабаке платит за всех, он платит в первую очередь за себя. Он себе доставляет удовольствие и за это платит. А ты попробуй потом к нему подойти и попросить взаймы. Он скажет – кончились деньги. Только что были – вот, заплатил, ты же видел – и кончились. Я не жадный, ты же видел. Просто кончились… Хотя и я занимал тысячу раз, и у меня… Это я так декларирую, что никому не даю, а придет старый хрен какой-нибудь, с которым сто концертов сыграно и озеро портвейна выпито, денег попросит – дам. И мне дают… Но это из разряда парадоксов.
– Каких парадоксов? – Света Полувечная глотнула водки прямо из горлышка и протянула мне. Над нами грохотали грузовики, везущие ворованные стройматериалы на нелегальные стройки.
– Ну, например, – сказал я, – в рок-музыке совершенно парадоксальным образом уживаются творчество и деньги. То есть вещи совершенно несовместимые. А поди-ка – сосуществуют превосходно, на радость как творцам, так и торговцам. Иисус изгнал их из храма. Выходит, либо он ошибся, раз пустил в храм музыки, либо музыка – от дьявола, и никакой это не храм, а чистая преисподняя.
