— Бейси… — прервал его мечтательные излияния Фрэнк Они остановились под деревьями, ярдах в двухстах от подъездной дорожки к дому Джима.
— Да, Фрэнк, ты прав.
Бейси открыл дверцу и спустился на дорогу. Японских патрулей видно не было, охранники-китайцы по случаю наступления темного времени суток также покинули свои посты у ворот. Бейси указал на узенький тупичок, который вел к одному из домов между двумя рядами нестриженой живой изгороди из бирючины.
— Джим, самое время размять ноги. Давай-ка, прогуляйся и посмотри, не играет ли там кто на белом рояле.
Джим прислушался к тихому, но четкому ритму мотора. Фрэнк, развалившись, сидел за рулем, но нога его в тяжелом башмаке, лежала на педали газа. Бледное лицо Бейси китайским фонариком покачивалось в тени деревьев. Джим знал, что здесь они его и оставят. Продать его китайцам у них не вышло, и вот теперь они бросят его умирать на темных шанхайских улицах.
— Бейси, я… — Фрэнк опустил ему на плечо тяжелую лапу, готовясь силой вышвырнуть его на дорогу. — Может, лучше к моему дому, а? Он более изысканный, даже лучше, чем этот.
— Изысканный? — Бейси покатал новое слово в тусклом сумеречном воздухе. Он оглядел близлежащие дома, тюдоровские щипцы крыш и белые фасады в стиле модерн, стилизованные швейцарские шато и асиенды с зелеными черепичными крышами. Затем забрался обратно в кабину и осторожно прикрыл дверцу, не защелкнув замка. — Ладно, Фрэнк. Давай-ка взглянем на дом Джима.
Они проехали под деревьями и свернули на подъездную аллею. Часового на посту не было. Увидев дом, Бейси был явно разочарован, чего и следовало ожидать. Он снова открыл дверцу, изготовившись схватить Джима за шкирку и вышвырнуть его из кабины вон, к порогу собственного дома.
Джим вцепился в приборную панель, и в это время на крыльце показались две одетые в белое фигуры, с плывущими позади, как крылья, широкими рукавами. Джим почти воочию увидел маму: она вернулась домой и теперь провожает какую-то засидевшуюся у нее дотемна гостью.
— Бейси! Япошки!…
Джим услышал, как кричит Фрэнк, и понял, что те двое на крыльце были сменившиеся с поста японские солдаты в обычных выходных кимоно. Солдаты тоже их заметили и стали что-то кричать внутрь дома, сквозь открытую дверь. В коридоре, в тусклом облаке света от керосиновой лампы, появился сержант, в полной форме. Он вышел и остановился на самой верхней ступеньке, придерживая на крепком коротком бедре кобуру «маузера». Фрэнк стал с бешеной скоростью выкручивать руль, пытаясь развернуть машину, но тут оба солдата в кимоно вспрыгнули с двух сторон на подножки и ударили кулаками в стекла. С крыльца скатились еще два солдата, с бамбуковыми палками в руках.
