Они слезли все и сгрудились в кучку в облаке белой пыли возле отвала. Госпожа Хаг села рядом с отцом на кучу булыжника, взяв обоих мальчиков за руки. Пленные китайцы наполняли корзины и, перед тем как поднять очередной груз, плевали на камни. Когда они взбирались по истоптанному неровному откосу наверх, к будущей взлетно-посадочной полосе, их выбеленные известняковой пылью фигурки, казалось, освещали быстро темнеющий воздух.
Вокруг молча стояли и наблюдали за работой солдаты-японцы. Чуть в стороне, футах в пятидесяти, возле свежевырытой в зарослях крапивы ямы, сидели на бамбуковых стульях двое сержантов. Их башмаки и земля у них под ногами были перепачканы известью.
Джим подобрал с земли серую керамическую плитку. Японцам, казалось, не было никакого дела до того, собираются они здесь работать или нет, но Бейси уже держал в обеих руках небольшой булыжник. Джим пошел к взлетно-посадочной вслед за голым китайским солдатом. Он выбрался наверх и пошел дальше, по неровной изрытой земле. Китайцы высыпали из корзин камень и возвращались к отвалу. Джим тоже положил свою черепицу в неглубокую, уходящую через все летное поле в наплывающий ночной сумрак траншею, уже наполовину наполненную камнями и битым кирпичом. Бейси на ходу толкнул его и уронил ему под ноги камень. Он стоял, покачиваясь, в полумгле и пытался отряхнуть с ладоней мелкую меловую пыль — как пудру.
Позади, возле отвала, стояли доктор Рэнсом, госпожа Хаг и английская пара. Доктор пытался что-то втолковать японскому солдату, который указывал рукой на взлетно-посадочную полосу. Перехватив винтовку одной рукой, солдат нагнулся, поднял с отвала черепицу и сунул ее в руки доктору Рэнсому.
Джим не торопился уходить обратно вниз. Он смотрел в темноту вдоль белой поверхности взлетно-посадочной полосы, вспоминал, как водоворотами закручивалась у него за спиной трава на аэродроме в Хуньджяо, и пытался представить себе, как бежит по траве волна турбулентности вслед за взлетающим «Баффало». Он обернулся к стоявшим у окружной дороги транспортным самолетам. Летчик и оба офицера шли по траве к взлетно-посадочной полосе. Потом они остановились на покрытом полузасохшей грязью краю откоса и стали, пересмеиваясь между собой, наблюдать за тем, как идет работа. Их начищенные кокарды и поясные бляхи сияли в полумраке, совсем как драгоценности на тех европейцах, которые ездили в район Хуньджяо взглянуть на места, где совсем недавно шли бои.
