— Добрый вечер, комиссар, — сказала она, едва он приблизился.
— Добрый вечер, доктор, — ответил он и добавил, словно поневоле подчиняясь правилам хорошего тона: — Зовите меня Гвидо.
— А вы меня— Барбара.
— Как, оказывается, тесен мир, — заметил он; эта сентенция, при всей своей банальности, позволила ему светски обойти проблему выбора обращения к собеседнице— на «вы» или на «ты».
— Рано или поздно все обязательно встречаются, — парировала она, столь же элегантно уклоняясь от прямого обращения.
Он все-таки остановился на официальном «вы»:
— Прошу прощения, что так и не поблагодарил вас за помощь позавчера вечером.
Она пожала плечами:
— Мой диагноз подтвердился?
— Да, — удивился он, ведь это можно было давно уже прочитать в любой газете по всей стране. — Яд был в кофе, как вы и сказали.
— Я так и подумала. Но каюсь, про запах я знаю в основном из Агаты Кристи.
— И я тоже. В тот вечер в первый раз его понюхал по-настоящему.
Формулировка неуклюжая, но оба предпочли этого не заметить.
Она погасила окурок в вазоне с пальмой размером с апельсиновое деревце.
— Конечно. Так-то где же его возьмешь?
— Это я и хотел у вас спросить, доктор. Помолчав и подумав, она предположила:
— В аптеке, в лаборатории— но я уверена, что за расходованием таких веществ существует контроль.
— И да, и нет.
Она была итальянкой и сразу поняла, к чему он клонит.
— То есть оно могло исчезнуть и об этом не доложили, а может, вообще не хватились?
— Полагаю, что так. Один из моих подчиненных проверяет городские аптеки, но нельзя даже надеяться, что удастся проверить все заводы и фабрики Маргеры и Местре.
— Он используется для проявления пленок?
— Да, в сочетании с некоторыми органическими веществами.
— В Маргере этого добра столько, что вашим людям работы хватит.
— Боюсь, на много дней, — вздохнул он. И, заметив, что ее бокал пуст, предложил: — Принести вам еще?
— Нет, благодарю. Боюсь, за сегодняшний вечер я и так многовато выпила графского шампанского.
— А вы бываете тут на приемах? — ему стало любопытно.
— Да, изредка. Он всегда меня приглашает, и когда я свободна, то стараюсь прийти.
— Почему? — вопрос слетел с языка прежде, чем Брунетти успел подумать.
— Он мой пациент.
— Так вы его лечащий врач? — Брунетти даже не сумел скрыть своего изумления.
Она рассмеялась — весело, совершенно искренне и без всякой обиды.
— Если он мой пациент, стало быть, я его лечащий врач, — Она немного успокоилась, — Моя приемная напротив, на той стороне
