— Даже если рухнет мир, — проговорила женщина тем веским, многозначительным тоном, каким обыкновенно произносятся цитаты.
— Это что-то из «Травиаты»? — поинтересовался комиссар.
— Нет. Из «Турандот»[6], — ответила брюнетка недрогнувшим голосом.
— Да, но все-таки, — возмутился Брунетти, — это же неуважение к такому человеку!
Передернув плечами, его собеседница швырнула сигарету на цементный пол и растоптала.
— А сами вы… — наконец спросил комиссар.
— Барбара Дзорци, — ответила женщина и уточнила без всякой об этом просьбы с его стороны: — Доктор Барбара Дзорци. Я была в зале, когда они спросили, нет ли среди зрителей врача, и вот я пришла сюда и нашла его— ровно в десять тридцать пять. Тело тогда было еще теплое, так что, полагаю, он умер не больше чем за полчаса до этого. А чашка на полу уже остыла.
— Вы что, трогали ее?
— Только сгибом пальца. Я подумала, вдруг это важно — горячая чашка или уже нет. Оказалось — уже нет. Достав из сумочки сигарету, она протянула ее собеседнику, не удивилась его отказу и закурила, щелкнув собственной зажигалкой.
— Что-нибудь еще, доктор?
— Пахнет цианидом. Вообще-то я только читала об этом и как-то раз работала с ним — на занятиях по фармакологии. Профессор не позволял нам даже нюхать препарат — говорил, что у него и пары опасные.
— Он в самом деле так ядовит?
— Да. Я забыла, сколько его нужно, чтобы убить человека, знаю, что совсем чуть-чуть: какие-то доли грамма. И мгновенное действие. Отключается все— сердце, легкие. Видимо, он умер прежде, чем чашка долетела до пола.
— Вы его знали? — спросил Брунетти. Женщина покачала головой.
— Не больше, чем остальные любители оперы. Или читатели «Дженте», — добавила она, назвав один из пустопорожних глянцевых журналов, которые сама она, на взгляд комиссара, никогда бы читать не стала.
Взглянув на него, она спросила:
— Это все?
— Полагаю, да, доктор. Будьте любезны, оставьте ваши координаты у кого-нибудь из моих людей— чтобы можно было вас найти в случае необходимости.
— Дзорци Барбара, — повторила она, никак не реагируя на официальность, с какой к ней обратились. — В телефонном справочнике найдете — я там единственная.
Бросив сигарету на пол, она наступила на нее, потом протянула руку комиссару.
— В таком случае— до свидания. Надеюсь, все обойдется.
Он, не поняв, для кого именно— для мертвого маэстро, для театра, для города или лично для него, — кивком поблагодарил врача и пожал ей руку. Когда она удалилась, ему пришло в голову, что работа у них, в сущности, очень похожая. Они встречаются у мертвого тела и оба спрашивают: «Почему?» Но после того, как ответ на вопрос найден, их пути расходятся: врач возвращается к предыстории, назад, к медицинским причинам смерти, а ему предстоит двигаться вперед и искать того, кто виновен в этой смерти.
