«Болтаю, опять болтаю! – одёрнул он себя. – Нервишки-то – шалят».
– Да уж, дипломат из тебя – ух! – фыркнула Лэлли.
А Крон гулко гыгыкнул, подтверждая оценку. Спелись, ишь… родственнички.
– Зато я обаятельный, – возразил Светлан. – И в доверие умею втираться, разве нет?
– К тем, кто самому приятен, – уточнила эльфка.
– Н-да, здесь случай не тот – явно, – вынужден был признать он. – Но и терпеть уж нету сил, душа просит… э-э…
– Ругани? – подсказала Лэлли.
– Точно, – опять согласился Светлан. – По себе судишь?
– Ага.
– Вообще я не думаю, что истина рождается в сварах, – но почему не попробовать?
Наконец Мифей заметил, что рот открывается не у одной Лэлли, – хотя Светлан, как и прежде, шептал в ладони, переправляя звуки словно по рации. Царь попытался было пригвоздить наглеца взглядом, полыхая пронзительными глазами. Но опять не преуспел и перевёл их на Крона.
– Ты распустил своих слуг, – объявил он. – Им следует укоротить языки. Или даже вырвать, чтобы не встревали в разговор хозяев.
– Это не слуги, – возразил великан.
– А кто же тогда: спутники?
– Не только.
– Соратники, стало быть? Ещё лучше!.. Плечом к плечу с последышами Скитальца – замечательно. И это – лучшая линия великанов, любимец Праматери!.. Далеко же вы зашли в своём предательстве!
– Кудых, кудых, – пробурчал Крон. – Раскудахтался!.. Один ты правильный?
– Да это же люди, разве не видишь? Дух от духа Скитальца!
– И что? Мне они нравятся. По крайней мере не орут, как ты.
– Вы – отступники, – заклеймил царь-жрец. – Вы смирились с Ним, впустили Его в себя, и сами сделались порченными. Но даже против воли вы ещё послужите Древним.
– Как и эльфы, да? – звонко спросила Лэлли. – Ты всех решил подмять, о богоподобный?
Откинувшись на руки и вскинув колени, она упиралась маленькими ступнями в прозрачную стенку клети, будто опасалась, что Мифей прорвётся сквозь все заслоны и потащит её к себе… или решила поддразнить кощея странной позой, ибо вид ему открывался редкостный. Или то и другое вместе.
– Кто ж виноват, что сами драться вы не желаете, – ответил царь. – Но пока ваш Совет держится договора, эльфам бояться нечего.
– Или пока у тебя опять не взыграет аппетит?
– Разве я беру много? – пожал он плечами. – Разве от вас убудет?
– Даже прибавится! – фыркнула девушка. – Ты как пещерный вампир: не столько пьёшь чужую кровь, сколько отравляешь своим ядом. И когда с этой гнусной данью смирятся все, когда рассудочность эльфов возобладает над их гордостью – вот тогда мы действительно канем в Лету.
