— Быстро пойдем домой.
— Ба! Я еще не все деревца напоил!
Любашев подошел к своей машине и захлопнул капот. Полянский начал обходить «кружок» студентов слева. Ледогоров сдвинул «кенгурушку» со стволом вперед и подался правее.
— На теормехе лысый точно «завалит»…
— Ленка подругу возьмет…
— Кондрату из германщины предки такой аппарат привезли…
Где-то истошно заорала кошка. Любашев открыл водительскую дверь и в последний момент обернулся, явно ища их глазами. Полянский пинком ноги захлопнул дверцу и прихватил его за плечо.
— Спокойно, Вася! Милиция!
Ледогоров взял водителя в «коробочку» с другой стороны. Тот на секунду напрягся, затем мгновенно расслабился,
— Чего такое, мужики?! Я стою, я спокойно!
Ледогоров быстро похлопал его по карманам.
— Документы есть?
— В «барсетке», в машине.
Студенты минуту смотрели на них с интересом, затем продолжили разговор.
Полянский открыл дверцу и извлек «бар-сетку».
— О! А это что? — он снова нагнулся и достал из-под сидения телескопическую железную дубинку.
— Я… Это… Это я нашел.
— И нес сдавать. — Ледогоров вытащил из-за ремня неизменную папочку с бумагами — главным оружием, опера. — Серж, зови этих ребят в понятые. Будем осмотр машины писать!
В отдел ехали на «копейке». Сидящий за рулем, Любашев морщил лоб. Он не казался ни испуганным, ни обескураженным. Только спросил: «На Чехова?» и, получив ответ, кивнул. Возле входа в отдел он аккуратно закрыл машину и протянул Ледогорову ключи. Тот подумал и покачал головой.
— Оставь себе. Пока.
В кабинете Любашев сел на указанный стул и, склонив голову набок, выжидающе посмотрел на них. Полянский сходил к себе и принес чайник.
— Кофе будешь?
— Нет, спасибо.
— Можешь курить.
— Спасибо. Не хочу пока.
Ледогоров усмехнулся.
— Потом можем уже не разрешить.
Любашев пожал плечами.
— Ну что ж делать.
Он держался спокойно. Не задавал вопросов. Не бузил. Ждал их первого хода. Ледого-ров оседлал стоящий перед ним стул и закурил.
— Тебя не удивляет, что ты здесь, Василий?
Он подумал, что если Любашев попросит обращаться к нему на «вы» — можно «сливать воду». Ничего не получится.
— Нет. Вы же милиция. Значит, есть ко мне вопросы.
Лицо у него было внимательным, без тени волнения. Полянский присел рядом на крышку стола.
— Правильно! Вопросов море! У нас, у прокуратуры и еще кое у кого, кто хотел бы найти тебя раньше нас.
Что-то мелькнуло в глубоких, подвижных глазах.
— Не понимаю. При чем прокуратура? Чего меня искать? Я дома живу, по месту прописки.
