К вечеру Кондрат забеспокоился, а к полуночи и вовсе не находил себе места, однако часам к двум хлопнула калитка на воротах, и Полубой, увидев, что в окнах первого этажа избы горит свет, рявкнул на всю округу:
— А пожрать охотнику-защитнику дадут в этом доме?
Кондрат для начала обложил его по матушке и, лишь увидев, что Касьян цел и невредим, смягчился. Таисия еще не ложилась спать — коротала ночь с мужем, уложив полуторагодовалого Ваньку, и быстро собрала на стол. За едой Касьян и рассказал, что нашел волчью стаю. Вернее, не он, а дикуши.
— Утром съезди, шкуры обдери, что ли, — добавил Касьян сонно — умаялся за день. — Я тебе расскажу где. Отсюда верст семь, наверное.
На следующий день Полубой ушел на плато, а Кондрат съездил на вездеходе туда, где Касьян накрыл волков. Места там были болотистые, только на вездеходе и проедешь. Пятерых матерых волчищ насчитал Кондрат в заросшем ракитой овраге и щенную самку. Лишь на одном звере был след выстрела из лучевика, у остальных были вырваны глотки или перекушены хребты. Пилипенко даже пожалел серых, да теперь уж чего жалеть было. Зато появилась надежда, что эту зиму удастся пережить спокойно. Конечно, место волчьей стаи займет другая, но ведь это только через год-два.
Волчьи шкуры Кондрат уже обработал, и сейчас они сохли за домом, распяленные на колышках.
Бергер, услышав эту историю, поинтересовался, не страшно ли было Кондрату и Таисии по соседству с риталусами, которых местные звали «дикуши». Кондрат пожал плечами и сказал, что поначалу, мол, да, страшно — уж больно слава про этих зверей недобрая. Однако Таисия махнула на него рукой — молчи, мол, если не понимаешь.
— Ты представляешь, Константин Карлыч, малой, как увидел их, и сразу к ним и пошел. А они к нему, ага. Я прямо обомлела! А Ванька давай с ними играть, как с игрушками: на землю повалит, покатает с боку на бок, за хвост уцепит, а они в него носами тычутся, щекочут. Ванька теперь от них и не отходит. Ну, а Касьян только смеется — вот уеду, говорит, с кем ваш пацан играть будет?
Бергер читал донесения с Белого Лебедя, где Касьян впервые использовал риталусов в боевых действиях, и представить, что прирожденные убийцы, которыми представали в донесениях эти животные, вот так, по-простому, играли с ребенком, никак не мог. Однако пришлось поверить хозяевам.
— А чего ж ты его отговаривал на плато идти? — только спросил он Кондрата.
— Так эти зверушки прирученные, а там — живоглоты натуральные. Дикуши, одним словом…
