Яг заворчал:
— Тебе не стоит спускаться. Я и сам могу поговорить. Грон усмехнулся:
— По всей видимости, они жаждут увидеть именно меня.
— Но твоя безопасность…
— Ты считаешь, что наши ребята, в случае чего, не успеют спустить тетиву раньше, чем они? Или что они смогут прирезать меня как барана?
Яг хмуро буркнул:
— Мало ли чего? — но замолчал и покорно двинулся следом. Шлюпка уткнулась в пирс прямо напротив Грона. Из шлюпки выскочил высокий молодой парень в живописном халате, обвешанный мечами, кинжалами и ножами, будто храмовая гетера медными побрякушками. Бросив по сторонам насмешливые взгляды, он небрежно поклонился и прокричал:
— Великий адмирал Тамор шлет привет Великому Грону и просит узнать, не соблаговолит ли Великий Грон встретиться с ним на предмет разговора, интересного для обеих сторон.
Грон несколько мгновений задумчиво рассматривал парня, потом повернулся и негромко приказал Ягу:
— Передай на корабли — пусть возвращаются. — Потом повернулся к посланцу и с легким поклоном произнес: — Передай Великому адмиралу Тамору, что Великий Грон просит его со всеми своими людьми быть его гостем.
Парень окинул его несколько удивленным взглядом, после чего недоверчиво и как-то по-простому, не так напыщенно и высокомерно, как первый раз, спросил:
— Ты, парень, у него самого-то спроси, а то вдруг… Грон усмехнулся:
— Дело в том, что он сам тебе и ответил, — и неторопливо пошел к воротам.
Тамор почти не изменился, только слегка погрузнел, видимо от добротной пищи и малоподвижного образа жизни, хотя это, конечно, как посмотреть, да у висков начала пробиваться седина. После недолгого приглядывания друг к другу они опрокинули по кубку дожирского, бочонок которого Грон берег для особых случаев, и разговор пошел уже гораздо свободнее.
— Так что, как видишь, хоть я и не взлетел так высоко, как ты, но среди портовой швали тоже не остался. — Тамор освежил глотку добрым глотком дожирского и продолжил: — Погуляли мы знатно. В тот год венеты назначили за мою голову награду в тысячу золотых. А последние два года моя эскадра была личной эскадрой гологолового Сгномбе, Верховного жреца — правителя Хемта. Да будет ему пища камнями, а вино мочой. — Тамор сплюнул. — Большей сволочи я не встречал. Все его величие заключалось в том, что он отлично умел изображать каменного истукана от рассвета до заката, сидя на птицеголовом троне в центральном зале храма-дворца Четыре камня, — Тамор сделал паузу, — хотя платили они изрядно. Но сколько можно просто изображать из себя грозных вояк, а не заниматься делом?! И когда до наших краев докатились слухи о некоем Гроне, который солидно надрал задницу венетам и горгосцам, я вспомнил о тебе и решил, что парень, выросший в портовой груде Тамариса, никак не может забыть о флоте. И, как видишь, не ошибся. — Он налил себе еще дожирского, залпом осушил кубок и улыбнулся. — Так что если тебе нужны хорошие корабли и отличные моряки, я в твоем распоряжении.
