в этот миг, она — она.
На брюнетку жалко было смотреть. Сейчас ее лицо пылало похлеще, чем недавно у десантника, который, кстати, куда-то тихо испарился вместе с дружками.
— Но дети… это же такая ответственность… — пробормотала девица, мучительно пытаясь понять, что делать.
— Дети. Это. Радость, — тихо, но твердо произнес Воин. — Всегда и везде.
На несколько мгновений в баре повисла абсолютная тишина. Даже постоянный низкочастотный гул главного генератора, проникающий во все корабельные помещения, казалось, затих.
— Э-э… Ирайр, — прервала затянувшееся молчание брюнетка, — я вспомнила… ну, то есть мне надо… короче, я тебе позвоню.
Красотка пулей вылетела из бара.
— Юрий? — Голос Витязя был, как обычно, спокоен и доброжелателен.
Со спины его фигура казалась такой же стройной и юношеской, как у Воина. Да и кожа, скажем, на кистях рук или шее, также была безупречно молодой и упругой. Но тот, кому бы довелось заглянуть ему в глаза, никогда бы не принял его за юношу.
— Заходи.
Молодой Воин чуть пригнулся и переступил порог каюты.
— Добрый вечер, Учитель.
— Тебе тоже. Как провел время?
— Познакомился с местной молодежью.
— И как они тебе?
— Они… забавны. В детстве у меня были котята. Они очень любили играть друг с другом, а также с мячиком, мягкой игрушкой или бумажной бабочкой… Так вот, эти люди напоминают мне котят. Точно так же увлечены играми друг с другом и всякими эфемерными временными вещами. И даже когда, заигравшись, делают друг другу больно, это не заставляет их попытаться понять. Ибо даже когда они обиженно спрашивают: «Почему?», жаждут не ответа, а… утешения. И сохранения в неизменности возможности оставаться котятами. Меня это немного удивляет.
— Мне такое знакомо. Но не будь к ним слишком строг. Их жизнь устроена так, что добродетелью считается не способность мыслить и совершать верные поступки, а умение существовать, не особенно напрягая и себя, и окружающих.
Молодой Воин кивнул.
— Я понимаю… Путь крестьянина.
— Да. Но даже этим Путем способны идти лишь немногие. Возможно, оттого, что среди них мало Учителей. А те, кого они считают Образцом, — слишком примитивны, чтобы подвигнуть людей на поиски хоть какого-то Пути. — Учитель замолчал, испытующе глядя на Ученика.
Воин задумался. Похоже, Учитель обрисовал перед ним новую проблему и собирался внимательно проследить, как тот будет продвигаться в поисках ее решения. Впрочем, так и происходит любое настоящее обучение…
— А мы? — осторожно спросил Воин.
