– Я подожду, – кивнула Арабелла, искренне намереваясь сдержать обещание. Тем не менее, спустя несколько минут она положила руку ему на колено, затем погладила его по внутренней стороне бедра и потянулась дальше, к складкам штанов, в которых было отверстие. Через мгновение она держала в руке его горячую твердую плоть.
Роберт тяжело вздохнул, и лошади замерли на месте, повинуясь вожжам. Она села к нему на колени так, что любовники оказались лицом к лицу, и он приподнял ее за ягодицы. Внезапно она стала бить его кулаками по спине, выплескивая накопившиеся за день злость, раздражение и жалость к себе.
Он увернулся от ее ударов, а затем схватил за руки и поволок в кибитку. За то короткое время, пока они преодолели несколько метров от двери до постели, он раздел ее и разделся сам. Затем опрокинул ее на спину и так высоко и сильно развел ей ноги, что они обрушились ему на плечи, когда вошел в нее. Роберт был прав: наслаждение от близости с каждым разом усиливалось, они дольше не получали удовлетворения, им не хватало друг друга, хотелось больше нежности и страсти. Любовники словно вступили в необъявленную войну.
В какой-то миг Арабелле стало казаться, что она полностью отделилась от своего тела. Она вспомнила о том, что цыгане обладают магическим искусством приводить женщин в бессознательное состояние. Она слышала, как Роберт что-то бормочет по-цыгански, не сбиваясь с отлаженного ритма. Вдруг это какое-то заклинание? Она не могла расслышать его хорошенько, потому что в голове у нее шумело, а затем в ушах появился звон. Такое ощущение она испытывала всего два раза в жизни: когда однажды упала с Соломона на полном скаку и когда в детстве, играя в салки, налетела на дерево и потеряла сознание. Тогда по всему телу точно так же растекалась липкая влага.
– Мне остановиться?
– Нет, нет… Ради Бога, продолжай…
Он не изменил положения, только глубина дыхания и ритм толчков стали другими. Наконец из ее груди вырвался протяжный крик, в котором не было ни боли, ни радости, ни протеста, – бесконтрольный, дикий, торжествующий крик. Казалось, она полностью растворилась в нем. Арабелла расслабленно затихла. Она лежала без движения.
Внезапно Роберт вскочил и пробормотал рассеянно:
– Господи, куда нас занесло? Оставайся здесь. Мы не можем доверять друг другу.
Дверь хлопнула, кибитка тронулась. Арабелла не могла пошевельнуться, она лежала, скрестив ноги, словно хотела сохранить в себе его частичку. Она и думать забыла о его наставлениях относительно мыла и лекарственных трав. В глубине ее лона медленно росла странная тяжесть. Она заснула с улыбкой благодарности на губах. Еще одна загадка, истинной природы которой она не понимала, была разрешена.
