Полночь | страница 8

Уилл заметил, что я не в настроении валять дурака. Перестал кривляться, выдернул пёрышко из крыла вороны и воткнул его в мягкую спинку Вороньей феи.

— Вот теперь она снова может летать. Ты ведь сошьёшь ей новое платье, правда? У тебя совсем нет чёрной ткани? Вот, у меня чёрные носки, могу пожертвовать.

— Феи не носят чёрной шерстяной одежды. Все равно что обрядить её в тёплый свитер, варежки и шапку с помпоном. Куда это годится?

— Придумал! Моя чёрная бархатная безрукавка! — сказал Уилл.

Ещё одна находка из магазина подержанных вещей — хипповая безрукавка, прямо из семидесятых, но на Уилле она почему-то смотрелась удивительно классно. Он её просто обожал.

— Мы же не можем испортить твою любимую безрукавку!

— Ещё как можем. — Уилл тут же скинул её и бросил мне. — На, кромсай.

— Не могу!

Уилл схватил из шкатулки для рукоделия ножницы и распорол спинку безрукавки по всей длине.

— Вот, я её уже испортил. Теперь давай шей. У тебя найдутся чёрные блёстки? Чёрная ленточка?

Я принялась выкраивать чёрное платьице для Вороньей феи. Уилл сидел рядом, скрестив ноги по-турецки, и смотрел. Потом покопался в шкатулке, отыскал другую пару ножниц и тоже начал что-то вырезать из остатков погибшей безрукавки.

— Что-нибудь хочешь сшить, Уилл?

— Мальчики не шьют, — ответил он, один в один копируя папин голос, что мне пришлось прикусить губу, чтобы не засмеяться.

Он выкроил из чёрного бархата длинную полосу, сужающуюся посередине, как песочные часы.

— Что это ты делаешь? Ей будет не по размеру.

— Это не для феечки. Это для тебя, — сказал Уилл и быстро завязал мне лентой глаза, пристроив узкую часть на переносице и затянув узел на затылке. — Ты тоже отправишься на бал-маскарад, Золушка.

— А кем будешь ты? Феей-крёстной?

Я старалась делать вид, будто мы все ещё дурачимся, хотя сердце у меня гулко колотилось. Я уже предвидела, что произойдёт дальше.