-- Как тут ужасно, -- осторожно сказал Цинциннат.
-- Ничего не ужасно. Кстати, я давно хотел вас пожурить за ваше отношение к здешней жизни. Нет, нет, не отмахивайтесь, разрешите мне на правах дружбы... Вы несправедливы ни к доброму нашему Родиону, ни тем более к господину директору. Пускай он человек не очень умный, несколько напыщенный, ветроватый, -при этом любит поговорить, -- все так, мне самому бывает не до него, и я, разумеется, не могу с ним делиться сокровенными думами, как с вами делюсь, -- особенно когда на душе кошки, простите за выражение, скребутся. Но каковы бы ни были его недостатки, -- он человек прямой, честный и добрый. Да, редкой доброты, -- не спорьте, -- я не говорил бы, кабы не знал, а я никогда не говорю наобум, и я опытнее, лучше знаю жизнь и людей, чем вы. Вот мне и больно бывает смотреть, с какой жестокой холодностью, с каким надменным презрением вы отталкиваете Родрига Ивановича. Я у него в глазах иногда читаю такую муку... Что же касается Родиона, то как это вы, такой умный, не умеете разглядеть сквозь его напускную грубоватость всю умилительную благость этого взрослого ребенка. Ах, я понимаю, что вы нервны, что вам трудно без женщины, -- а все-таки, Цинциннат, -- вы меня простите, но нехорошо, нехорошо... И, вообще, вы людей обижаете... Едва притрагиваетесь к замечательным обедам, которые мы тут получаем. Ладно, пускай они вам не нравятся, -- поверьте, что я тоже кое-что смыслю в гастрономии, -- но вы издеваетесь над ними, -- а ведь кто-то их стряпал, кто-то старался... Я понимаю, что тут иногда бывает скучно, что хочется и погулять и пошалить, -- но почему думать только о себе, о своих хотениях, почему вы ни разу даже не улыбнулись на старательные шуточки милого, трогательного Родрига Ивановича?.. Может быть, он потом плачет, ночей не спит, вспоминая, как вы реагировали...
-- Защита во всяком случае остроумная, -- сказал Цинциннат, -- но я в куклах знаю толк. Не уступлю.
-- Напрасно, -- обиженно сказал м-сье Пьер. -- Это вы еще по молодости лет, -- добавил он после молчания. -- Нет, нет, нельзя быть таким несправедливым...
-- А, скажите, -- спросил Цинциннат, -- вы тоже пребываете в неизвестности? Роковой мужик еще не приехал? Рубка еще не завтра?
-- Вы бы таких слов лучше не употребляли, -конфиденциально заметил м-сье Пьер. -- Особенно с такой интонацией... В этом есть что-то вульгарное, недостойное порядочного человека. Как это можно выговорить, -- удивляюсь вам...
