Короленко в кругу друзей | страница 5
- В молодые годы, - рассказывал Владимир Галактионович в другой раз, я служил корректором в газете Нотовича "Новости". "Новости" издавались без предварительной цензуры, и вдруг разнесся слух, что газете назначили цензора, который будет заранее просматривать весь материал и вычеркивать, что ему вздумается.
Возмущенный таким беззаконием, я решил встретить незваного гостя в штыки. И вот поздно вечером является к нам приземистый, угрюмого чиновничьего вида мужчина с большим картузом в руках и требует, чтобы ему немедленно выдали один из рассказов Лескова. В "Новостях" как раз в это время печатались серией лесковские "Мелочи архиерейской жизни", и в них было немало такого, на что цензура могла наложить свою лапу.
- Дайте же мне "Мелочи" Лескова! - нетерпеливо повторил свое приказание чиновник.
- Не дам!
- То есть как это не дадите?
- Очень просто. Скажу наборщикам, и вы не получите оттиска.
- Почему? На каком основании?
- Потому что газета у нас бесцензурная, и вмешательство цензуры...
- Да ведь я не цензор. Я - Лесков.
Даже в этой комической схватке юнца Короленко с воображаемым представителем цензурного ведомства сказалась боевая натура будущего автора "Бытового явления".
О Нотовиче, редакторе-издателе "Новостей", Короленко рассказывал:
- Этот Нотович, как, впрочем, и многие другие издатели, не любил платить своим сотрудникам. Один провинциальный литератор (кажется, Слово-Глаголь), долго не получавший от него гонорара, прислал ему сердитое письмо: "Вы эксплуататор, паук, из-за вашего кровопийства я живу в нищете, у меня нет ни хлеба, ни дров..." и т.д.
Издателю так понравилось это письмо, что, ловко изъяв из письма все личные обращения к нему, он тотчас же тиснул его у себя в "Новостях" под сентиментальным заглавием: "Тяжкое положение провинциальных работников печати".
Но гонорара так и не выслал*.
______________
* Этот эпизод впоследствии был обнародован самим Короленко в "Истории моего современника". Но я считаю нелишним сохранить его здесь в том виде, как он был рассказан мне Владимиром Галактионовичем 24 июня 1910 года.
...Однажды зашел разговор о свирепствовавших тогда смертных казнях, и кто-то заметил, что для приговоренных к повешению самое страшное - точное знание даты, когда им предстоит умереть.
- Верно, - подтвердил Короленко и рассказал по этому поводу такую легенду.
Странствуя по белорусской земле, зашел как-то Иисус Христос к мужику ночевать. Он очень устал, хотел есть. Но у мужика не оказалось ни хлеба, ни щей. В избе даже присесть было негде: страшная грязь, паутина, печь развалилась и вместо крыши - сплошная дыра.