Одна из крупных странностей петербуржцев - ненормальное отношение к климату
Веселость нас никогда не покидала - писал в свое время Зощенко. Пытаясь отдохнуть нынешним летом в окрестностях Санкт-Петербурга, я не раз припоминала этот девиз, ибо следовать ему нелегко. Увы, веселость меня покидала. И все из-за моего общественного темперамента. Живи я одним своим брюхом, так и грустить не о чем. Развалишься на берегу какого-нибудь чудесного финского озера, пожрешь, нагадишь вокруг - и прыг в свою консервную банку, то есть автомобиль. Почему я так плачевно создана, что тошнит меня от пластиковых бутылок в лесу? Отчего мне не живется на помойке? Странный я человек.
На отдыхе не удалось обнаружить многого. Например, заботы о лесном хозяйстве (не понимаю, на кой черт у нас в городе функционирует Лесотехническая академия, когда леса загажены и везде идет варварская порубка). Беспризорным остается и хозяйство водное. Водоемы (даже золотоносный Финский залив) никто не чистит, не холит, не лелеет. Приморские цены на гостиничный номер могут достигать тридцати-сорока долларов в день без всякого на то основания: повсюду царит мерзость запустения. Пустые пионерские лагеря и заброшенные дома отдыха постепенно обрастают дерьмом и привидениями. О, как убоги руины советской цивилизации! Короче говоря, прав был бы тот, кто все-таки потерял бы веселость и от всего сердца пожелал властям Питера и области долгого и мучительного горения в аду.
Однако власти властями, а население тоже порядочно свинячит. Так себе, между прочим, население подобралось. Без особой культуры отдыха. И с большими странностями. Одна из самых крупных странностей петербуржцев - ненормальное отношение к собственному климату. Когда-то Фазиль Искандер подшучивал над усиленным вниманием москвичей к прогнозу погоды: они внимали ему с таким напряжением, будто завтра все поголовно собрались на жатву или в турпоход. Эти времена давно прошли. Нынешнего москвича ничем не проймешь. Над его бедовой головой просвистело столько революций, инфляции и простых ураганов! К тому же у среднего москвича в кармане всегда достаточно грошиков, чтоб слетать в места, где есть нужный климат, а потому на любую погоду он смотрит равнодушно и не без веселости. Эх, дескать, погодка. Ну и ну! Делать им там нечего в Кремле.
Совсем не то в Петербурге. Вообще-то мы живем на севере, что явствует из обыкновенной географической карты. У нас короткое лето, долгая зима и все дела, положенные на севере. Пальм нету, рябины да осины. Снег. Холодные реки и озера. Почва скудная, глинистая. Казалось бы, нетрудно понять свое географическое положение, освоить его, вписать свой образ жизни в при-родно-погодный цикл и успокоиться.
