Я улыбнулась этому «положьте». Сотрудник органов явно искал примирения. Никто и не возражал против подобного развития событий. Поскольку мой язык хорошо отдохнул за ночь, капитан в течение получаса был введен в курс дела. История с баночками не произвела на Николая Сергеевича никакого впечатления.
Кондратьеву с бодуна пришлось ответить на ряд вопросов, что он совершил, не демонстрируя при этом никакого оптимизма, после чего последовал вопрос капитана, обращенный уже ко мне:
— Вы рассказали мне все?
— Все, — ответила я.
— А вы? — спросил он Кондратьева.
— Можете не сомневаться. Еще раз повторяю: врагов у меня нет. Никаких имен назвать не могу. Наезд на меня исключен.
Югов посмотрел на часы и вновь обратился ко мне:
— Звоните вашему прозектору, он должен уже все узнать.
Я позвонила в больницу. Виктор Вадимович снял трубку, наверное, после двадцатого гудка.
— Таня? Какая Таня?
— Частный детектив.
— А-а-а, — протянул он. — Большая доза снотворного.
Я посмотрела на следователя.
— Дайте мне его, — попросил капитан.
Я отдала трубку.
— Моя фамилия Югов, я капитан милиции. Что там у вас?…Можно провести анализы еще раз… Время ушло?…Ну пусть с маленькой вероятностью, но посмотрит мой эксперт…Будьте на месте, мы скоро приедем.
— Что вам сказали? — с дрожью в голосе спросил Кондратьев.
— Ваша жена наглоталась снотворного и уснула, — мрачно сообщил Югов.
— Не врите! — взвился Алексей, сидевший до этого удивительно спокойно. Затем осознав, что сорвался, извинился, сославшись на тяжелое похмелье, и просил продолжать.
— Она пила? — Капитан открыл блокнот.
— Да, — вяло сознался директор. — Она принимала «Найс боди», в результате стала очень худой и раздражительной, после чего и нашла утешение в алкоголе.
— Лечащий врач утверждает, что она также принимала и наркотики, то же самое показывает и вскрытие, — напомнила я.
— Я клянусь! — Кондратьев вскочил. — Не было этого. Не могло быть! — Он смотрел на меня и пытался нахрапом убедить в обратном. — Я не давал ей денег. И она не могла сама заработать на эту дрянь.
— Успокойтесь, — Югов похлопал его по плечу и усадил на место. — Известно, что наркотик сам по себе может вызывать галлюцинации, клаустрофобию, чувство необъяснимого беспокойства и тому подобное.
— Отсюда истерики, постоянные претензии и угрозы в адрес соседей, — добавила я. — А личность того, кто должен был убить меня, не установили?
— Пока нет. У него на груди татуировка: группа крови и знак семьдесят шестой отдельной бригады ВДВ, сложностей не будет. Я думаю, его наняли.
