Приняв решение и совершенно не сомневаясь в его правильности, я завела любимую «девяточку» и поехала к детскому дому. Добираться до него было не слишком уж далеко, но я все же торопилась, понимая, что чем больше успею сделать за день, тем ближе подойду к виновнику смерти Прокопчук.
Припарковавшись под окнами приюта, я покинула свое авто и зашагала к воротам.
Отыскав звонок, я несколько раз решительно надавила на него и стала ждать. Минут через пять из-за ворот послышались какие-то шумы, затем приоткрылось маленькое окошечко в самой калитке, из него высунулась голова охранника и коротко спросила:
— Кто и к кому?
Во избежание лишних вопросов я достала из сумочки ментовское удостоверение и, показав парню, добавила:
— Хотела бы пообщаться с директором. Он у себя?
Охранник кивнул, затем все так же молча снова скрылся за оградой, что-то там подвигал, погремел и распахнул калитку.
Я прошла за ворота и попала в небольшой, но очень ухоженный сад, расположившийся между воротами и самим зданием детского дома. Помимо фруктовых деревьев я заметила кое-где тонкие белые стволы берез и низкие кустарники. Свободное пространство вокруг асфальтированной дорожки заполняли какие-то ярко-розовые цветы, немного похожие своими очертаниями на колокольчики, только гораздо более крупного размера.
Что касается самого здания приюта, то оно было трехэтажным, с полукруглыми окнами, резными балконами и покрытой черепицей крышей. Можно было предположить, что городские власти иногда вспоминали про его существование и выделяли средства на ремонт и поддержание порядка.
— Скажите, как мне найти кабинет директора? — спросила я у охранника, успевшего уже закрыть за мной калитку.
— Ее кабинет на втором этаже. Там увидите табличку, — коротко пояснил мужчина.
Я поблагодарила его и не спеша зашагала по дорожке к центральному входу, попутно рассматривая территорию детского дома и стараясь получить представление о жизни его обитателей. Под одним из окон первого этажа несколько взрослых ребят перекапывали землю, видимо, планируя разбить клумбу или посадить кустарник. Ребята помладше весело переговаривались на балконе третьего этажа и то и дело тыкали пальцами в разных направлениях. На одной из лавочек в отдалении сидела в обнимку какая-то парочка. Одним словом, жизнь шла своим чередом, и, несмотря на то что все эти дети были брошены своими родителями, они шумели и озорничали так же, как обычные семейные отпрыски.
Подойдя к дверям приюта, открыла их и прошла внутрь.
