Поскольку лифт в моем доме уже давно не работал, мне пришлось подниматься пешком. Ноги мои ныли от усталости, а голова гудела от боли. Я сразу же прошла в ванную. Наполнив ее водой и бросив горсть ароматической соли, я с наслаждением погрузилась в приятное тепло, которое быстро разлилось по моему телу. Обдумывая сложившееся положение, я пролежала, наверное, около часа. Итак, на меня напал не Олег. Конечно, он мог действовать не сам, а попросить кого-то. Значит, у него должен быть сообщник, но посвящать в такие планы посторонних очень опасно. Нет, скорее всего мысль о виновности Олега нужно выбросить из головы.
Сейчас нужно заняться Лещинскими. В первую очередь узнать, какого рода заболевание у Елены. Уж не психическое ли? Кто может знать такие подробности? Пожалуй, лучше всего опять поговорить с Людмилой Колосовой. А потом еще раз побеседовать с Анатолием, да и с самой Еленой. Но это все будет завтра. Сегодня у меня уже нет сил. Хотя то, что я подразумеваю под словом «завтра», на самом деле уже сегодня. Время-то уже далеко за полночь. Тем более придется отложить допрос — не будить же людей в такое время! Нет, конечно, если бы я была твердо уверена, что кто-то из них преступник, и имела достаточно доказательств для этого, то не стала бы церемониться и разбудила бы их хоть в четыре утра. Но, увы, я ни в чем не была уверена, а уж о доказательствах и речи не велось. Придется ждать до утра.
Я вылезла из ванны и, закутавшись в махровый халат, пошла на кухню варить кофе. Выпив две чашки и съев три бутерброда с сыром, я почувствовала, что просто валюсь с ног. К счастью, кофе я могу пить в любое время суток, не заботясь, засну я после этого или нет. Еще как засну, особенно после такого тяжелого дня. Я с трудом добрела до кровати, скинула халат и уже со слипающимися глазами нащупала под подушкой ночную рубашку, но натянуть ее уже не смогла, просто рухнула на постель, вырубившись в ту же секунду.
Натренированный организм меня не подвел — я открыла глаза ровно в восемь, хотя с удовольствием поспала бы еще. Решив, что тревожить и Людмилу, и Елену в такую рань было бы недопустимым свинством: и та, и другая уж наверняка еще нежатся в постелях, — я решила сделать себе поблажку и подремать еще часок.
Во второй раз, правда, мой внутренний будильник дал небольшой сбой: проснулась я не в девять, а в половине десятого. Я сделала зарядку, приняла душ, затем сварила кофе. В общем, все как обычно. Позавтракав салатом из свежих огурцов и помидоров, я стала приводить себя в порядок. Чтобы замаскировать рану, расчесала свои длинные волосы и повязала вокруг головы широкую ленту, скрывающую следы вчерашней травмы. Затем сделала неброский макияж.
