— Понимаешь, было несколько звонков с угрозами, Ирину предупреждали, что она умрет в день своего рождения. Лишь по чистой случайности Виктор выпил вино, предназначавшееся не ему, а его жене. То есть отравить скорее всего хотели именно Ирину.
— Вот это да! — Колосов потер лоб. — Но кто мог желать смерти Ире? Ведь она же безобиднейшее существо!
Во время нашего разговора я пристально всматривалась в его лицо, пытаясь прочесть его истинные чувства к моей подруге. Надо сказать, что никаких признаков страсти я не обнаружила. Удивление и жалость — вот все, что читалось в глазах бывшего мясниковского компаньона. Очевидно, что он относился к Ирине только как к другу — не более того. Что ж, тем лучше! Мне приятно было убедиться, что Олег не только красив, но и благороден.
— Я как раз собираюсь выяснить, кому и чем она могла мешать, — закончила я разговор, протягивая ему на прощание руку.
— Если понадобится моя помощь, можешь на меня рассчитывать. — Его рукопожатие было крепким, хотя я подумала о том, что скрепить наш договор поцелуем было бы намного приятнее, но… тут же отбросила эту мысль.
Расставшись со своим новоиспеченным союзником, задумалась. Вспоминая наш разговор с Олегом, я пришла к выводу, что у Анатолия Лещинского, пожалуй, были веские причины, мягко говоря, не любить Мясникова. Более того, я представила, какую ненависть должен был он испытать, когда тот отказался помочь его больной жене. А потом, все-таки согласившись, поставил в унизительное положение вечного должника, щеголяя этим направо и налево! А что, если Анатолий, ненависть которого дошла до точки кипения, решил нанести Мясникову удар в спину? Убив красавицу-жену, он хотя бы на время лишал своего врага спокойствия и благополучия, а также возможности покрасоваться перед друзьями и коллегами молодой очаровательной супругой. Обдумывая эту версию, я вдруг почувствовала, что умираю от голода. Конечно, на одном кофе долго не протянешь!
Подойдя к столу и наложив себе в тарелку всевозможных деликатесов, я решила отправиться на кухню — в надежде, что мне удастся побыть одной и поразмыслить. Но моим мечтам не суждено было сбыться: я увидела Людмилу Колосову, которая, склонившись над раковиной, мыла посуду. Глядя на эту картину, я в который уже раз за сегодняшний день подумала о мерзкой натуре Мясникова. (Надеюсь, меня не отправят в ад за то, что я так плохо отзываюсь о покойном.) Судите сами: купил своей жене дорогущий автомобиль, ожерелье с бриллиантами, которое стоит, наверное, не меньше, одевал просто умопомрачительно, а на какую-то несчастную посудомоечную машину не мог раскошелиться. А все почему? Да потому, что и автомобиль, и драгоценности, и наряды — это для показухи. Лишний раз повод покичиться своим богатством — и только. А кто, кроме жены, увидит посудомоечную машину? Никто. Значит, нечего на нее тратиться. Пусть сама потрудится — авось не развалится. Я абсолютно уверена, что Мясников рассуждал именно так.
