— У н-него это… Член двадцать сантиметров… Это тебе не плюшки на х-халяву трескать.
«Ой!» — чуть было не вырвалось у меня. Учитывая мой богатый сексуальный опыт, я представила себе ЭТО. Нет, конечно, когда это самое у мужика словно у кота, тоже ничего хорошего в смысле ощущений. Но если мужик обладает большим орудием и не отличается большим тактом по отношению к женщине, то ей приходится тяжко.
— Я поэтому и хотел его на работу взять, — улыбаясь, добавил Мухин.
Я удивленно уставилась на него.
— А чо? — осклабился Дихлофос. — Нам иногда приходят заказы и на мужиков. Всякие там не пользующиеся спросом толстухи с отвислыми жопами.
— Старухи, что ли?
— Ну, н-не девочки, конечно. От сорока и выше. Но, — Мухин погрустнел, — не случилось. Не вовремя он скопытился, не вовремя… Ну, вот мы наконец и пришли. — Мухин остановился перед деревянной дверью на втором этаже.
Он открыл дверь ключом, и вскоре мы оказались внутри небогато обставленной однокомнатной квартиры. Дом был старым, квартира, видимо, снята у каких-то хозяев, не отличавшихся особым почтением к гигиене и чистоте. Скорее всего Дихлофос сэкономил и на этом (я вспомнила характеристику, данную ему Клубневым).
На диване сидели три девицы и смотрели телевизор. На экране бесновались уродливые мымры, которые спорили с противными лысыми мужиками о какой-то ерунде, поминутно воздевая руки к потолку и разыгрывая жуткие страсти. Очередная латиноамериканская бодяга.
Увидев новенькую, девицы оглядели меня с головы до ног и сквозь зубы выдавили: «Привет».
— Это Марина, — Мухин показал на эффектную брюнетку с большим бюстом, — это Света, — кивнул он в сторону крашеной блондинки с длинными тонкими ногами, — а это Катя. — На меня посмотрела маленькая страшненькая девочка.
Я прошла к креслу, которое стояло около дивана, и села. Мухин тем временем удалился на кухню, чтобы поставить чайник.
— Как у вас с заказами-то? — развязно спросила я у девиц.
— Если честно, то хреново, — ответила Марина, понизив голос. — Впору на Большую Е…чую выходить. И то больше выйдет на карман.
Я знала, что такое оригинальное название носила в нашем городе улица, которая официально называлась Большой Казачьей. Она пользовалась славой самой развратной улицы города. Все четыре ее квартала облюбовали уличные проститутки, предлагавшие свои услуги проезжающим автолюбителям.
— А чего так? Мне Юлька говорила, что у вас все зашибись, — сказала я, удивленно подняв брови.
— Юлька? — Марина презрительно скривила губы. — Она сама-то, чай, здесь уже не работает.
