Напрягая зрение, дабы в этом полутемном помещении рассмотреть небогатый ассортимент, я обнаружила на одной из немногочисленных полок кое-что из подходящих мне продуктов и подошла к весам. Купив все необходимое, уложила покупки в пакет, вышла на улицу и остановилась как вкопанная. Яркий солнечный свет практически ослепил меня.
Далее мой путь лежал в «гостиницу», где я намеревалась перекусить и подумать. Оказавшись же в Красном уголке, я с видимым удовольствием приступила к трапезе, а мысли мои вертелись все так же вокруг недавно посещенной семейки.
«Да, действительно, — рассуждала я, — семейка Курник очень гостеприимна или… хочет казаться таковой. Все ее члены без исключения разговорчивы и словоохотливы. Но почему-то все их улыбки и понятные слова кажутся мне очень уж наигранными, будто заранее спланированными. И потом, их хваленое трудолюбие и всеумение не очень вяжется с тем, что открывается взору при посещении дома и двора. Нищета по большому счету, и более ничего. К тому же Соня на мой вопрос, знает ли она Вано, прикинулась, будто бы только лишь виделась с ним на расстоянии, а, со слов покупательниц магазина, она даже спала с этим самым Вано, так же как и Танька Курник. Выходит, что Вано захаживает здесь ко всем дамам без разбору. Следовательно, оба мужика, Михеев и Ведрин, напившись порядком, могли скооперироваться и возжелать избить этого хахаля. Но справиться с ним им не удалось, и Вано, убив обоих, спрятал или зарыл где-то их тела. Если все было действительно так, то как мне это доказать?»
Я задумалась. Собрала остатки продуктов и, засунув их в холодильник, стоящий в соседней комнате, откинулась на подушку и попыталась немного расслабиться — жара угнетала и придавала телу дополнительную усталость, поэтому выходить никуда не хотелось. Я даже начала понимать, почему сельчане встают так рано, — в жару лучше всего отсыпаться, а по холодку что-то делать. Вокруг было очень тихо. Все живое в это время суток попряталось в укромные места, дожидаясь вечера, когда солнечные лучи спрячутся за горизонтом и станет немного прохладнее. Не было слышно ни пения птиц, ни голосов иных обитателей этой местности. Я закрыла глаза, почувствовав, как все мое тело, уставшее от жары, стало погружаться в сон.
Еще через пару минут мне снились голуби. Их было так много, что казалось, будто они закрывают собой все небо. Они кружились и парили надо мной, издавая при этом свое тихое «ур-ту-ту-ту».
