Время уже приближалось к полудню, когда я прибыла по адресу, где, по словам Любы, проживал Мерзляков. На первом этаже дома располагался магазин «Гастроном». Обычный магазин с намалеванными на окнах натюрмортами из всякой снеди. Не очень широкая улица, но довольно шумная. Машины так и шныряли в обе стороны, доставляя большие неудобства своим движением жителям окрестных мест.
Припарковав «девятку» поближе к тротуару, я покинула уютный салон автомобиля и двинулась на выполнение небезопасной миссии. Я прошла под окнами, по узенькой дорожке, оставленной между клумбами и палисадниками.
Разумеется, я не собираюсь лезть в лапы столь грозному противнику, не заручившись хоть маленькой страховкой. У меня был план. Я не стала звонить в дверь Мерзлякова, а направилась к квартире напротив. На позывные электрического звонка откликнулись женщина и маленький мальчик лет пяти.
— Скажите, а Мерзляков Данила где живет? — спросила я.
— Кто? Мерзляков? Не знаю, — ответила молодая мамаша в фартуке, оторванная, по всей видимости, от газовой плиты или стиральной машины.
— Высокий такой. У него еще шрам над глазом, — уточнила я.
— Со шрамом? — переспросила домохозяйка. — По-моему, тут нет никого со шрамом. Не знаю…
— Извините, — сказала я и направилась к следующей двери.
Там мне открыл мужчина лет пятидесяти, который, судя по его животу, явно не страдал плохим аппетитом.
— Извините, а вы не подскажете, где тут квартира Мерзлякова? — снова я завела свою песню.
— Вот, — показал пальцем сосед на дверь Данилы. — Только его нет. Его давно посадили. Он сидит.
Толстяк произнес эти фразы раздельно, борясь с одолевавшей его одышкой.
— А разве он не вышел? — попыталась поправить я соседа.
— Да нет вроде. Я его не видел.
— А, вот кто Мерзляков! — вновь показалась из-за своей двери домохозяйка. — А я и не знала, как его фамилия. Но, по-моему, его там нет.
Она указала на дверь квартиры, где должен был проживать Данила.
— Вот и я говорю, что он еще сидит, — поддержал домохозяйку ее сосед.
Я извинилась, изображая чувство некоторой неловкости, и cоседи снова попрятались, закрывшись на запоры. Но никуда уходить я не собиралась. Все эти поиски нужной двери, по сути, и были частью моего незамысловатого плана. Ведь, как показали последние два дня, Мерзляков и его дружки предпочитают не афишировать свои враждебные намерения и вряд ли захотят привлекать к себе внимание публичными выпадами. Случись что, соседи непременно подтвердили бы факт моего присутствия у дверей неисправимого уголовника. Теперь я ничуть не сомневалась, что к убийству Герасименко Данила имеет самое что ни на есть непосредственное отношение — уж больно рьяно он и его сподручные за меня взялись.
