Стекольников сидел за массивным столом в кресле, по левую сторону от него также в кресле расположился мужчина лет тридцати семи. У него были черные волосы, умные серые глаза и тонкий нос с горбинкой. Черты лица мужчины были лишены смазливости, тем не менее я отметила, что он был довольно привлекателен внешне.
— Доброе утро, Татьяна Александровна, присаживайтесь, пожалуйста, — Стекольников указал на свободное кресло с правой стороны от него. — Знакомьтесь, Аркадий Дмитриевич Расстегаев, мой заместитель. Татьяна Александровна Иванова, частный детектив.
И я, и Расстегаев поприветствовали друг друга дежурными фразами, после чего Аркадий Дмитриевич сказал:
— Я, конечно, в курсе, с какой целью вы здесь. Теперь вы, вероятно, захотите задать мне какие-то вопросы?
Мне показалось, что я увидела некую усмешку в глубине глаз Расстегаева, но не стала заострять на этом внимание и спокойно сказала:
— Разумеется. Для начала скажите — ваш ключ от сейфа на месте?
— Да, конечно, — ответил Расстегаев и полез в карман.
Он достал связку ключей и показал на один из них:
— Вот он.
— И вы никому его не давали?
Расстегаев снисходительно посмотрел мне в глаза.
— Я не имею привычки давать свои ключи кому бы то ни было, — ответил он.
— Похвально, — кивнула я. — А кто-нибудь мог воспользоваться им втайне от вас?
— Нет. Ключи всегда лежат в моем кармане. Залезть в него так, чтобы я не заметил, а потом так же незаметно положить обратно — весьма проблематично. Либо это должен быть карманник высшей категории. Но среди моего окружения таковых, насколько мне известно, нет.
— У вас есть какие-то версии по поводу случившегося? — прямо спросила я.
Расстегаев внимательно посмотрел на меня и промолчал.
— Аркадий Дмитриевич, я задала вам вопрос, — надавила я. — В конце концов, вы ведь сами заинтересованы в том, чтобы ваши деньги нашлись.
— Да, безусловно. Но если бы у меня были версии, я бы постарался сам их отработать, — подчеркнул Расстегаев.
Я поняла, что этот человек настроен весьма скептически к моему появлению и не верит в то, что я смогу найти деньги и вора. Очевидно, это был тип, который считал мужчин высшими созданиями, а женщин — так, приложением к ним. Однако я не стала разубеждать его.
«В конце концов, пусть за меня скажут мои успехи, — подумала я. — Или неуспехи. И то и другое справедливо. Или это насчет Расстегаева вчера поведали мне кости? А я уж грешным делом начала привязывать Папазяна…»
— Хорошо, тогда скажите, мог ли кто-нибудь, кроме вас, залезть в сейф в течение рабочего дня?
