— Послушаем, Валь?
Матушка была явно встревожена.
— С чего начнете? — захорохорилась дочка.
— С начала, — развела я руками, — с Галины Канифоль. Ой, извините, Шведовой.
Я встала, подошла к вешалке и достала сигареты. Пепельница стояла на столе.
— Чисто по-женски я понимаю ваши чувства, Валя, когда Валерий оставил вас и сошелся со Шведовой, — сказала я, прикуривая. — И даже понимаю, хоть и не так отчетливо, желание его вернуть. — Глаза ее сделались злыми и поджались губы. — Но скажите на милость, как можно было полагаться на эту липовую бумажку, подписав которую, Валерий получил право на прибыль от «тобольского» договора? Хоть и рассчитывали вы на неискушенность Шведовой в области правильного с юридической точки зрения оформления документов, но не могли же надеяться, что обязательство Валерия год не жениться ни на ком, кроме вас, заставит Галину уйти от него, оставить его вам? Тем более что и сам он этого не хотел. Ведь Валерий представлял, какой документ он подписывает. Здесь и вы, Екатерина Дмитриевна, руку приложили, как хозяйка фирмы, от имени которой Валерий заключил договор с самарским «Тоболом».
Матушка по-прежнему сосредоточенно водила пальцем по краю бокала и, черт возьми, молчала как рыба об лед!
— На каком месяце беременности была Галина в то время?
— На пятом, — ответила Валя и заговорила горячо и быстро: — Но мы не хотели того, что произошло потом. Кто мог знать, что эта Канифоль так психанет! Да, кровь ей попортить, да, нервишки покрутить. Тем более что Валерка собирался выполнить условие и действительно год на ней не жениться. Была бы она нормальной, да разве приняла бы это так близко к сердцу! Валера на радостях попытался ей все объяснить по телефону, он в Самару уезжал, этот договор подписывать, так она примчалась и закатила ему истерику. При нас! Мам, ты помнишь? Он ей твердит, что за отсрочку свадьбы платят десять «лимонов», а она в ответ…
— Да, — произнесла негромко Екатерина Дмитриевна и прервала словоизвержение дочери, как затычку вставила.
— Да, — согласилась я со всем сказанным. — Несерьезно получилось для всех, кроме Галины. А она пошла на аборт. На пятом-то месяце. Валерий, наверное, как раз в командировке был, в Самаре?
— Он задержался там, — с тяжелым вздохом ответила Екатерина Дмитриевна. — Он даже на похороны не успел.
— Можно подумать, вы на них были, — проворчала я и одернула себя, напомнив: «Непредвзято, Татьяна, непредвзято!»
— А нам с какой стати? — покосилась на меня Валентина.
