За сегодняшний день выяснить мне удалось немало. Информация переполняла меня, и необходимо было срочно заняться приведением ее в порядок, расставить все на свои места. Когда это будет сделано, сами собой появятся выводы. Я чувствую, это дело мирными беседами не ограничится — уж слишком много нехорошего свалено здесь в одну кучу, которую я пока копнула только с одной, ребровской стороны. И дай бог, чтобы люди, которым я противостою, не превратились в моих врагов.
На лавочку, стоящую напротив, уселись двое — паренек, без умолку бубнящий что-то, и совсем еще девчонка — в юбочке, похожей скорее на широкий пояс вокруг бедер, и длинном, нараспашку, плаще. Их появление отвлекло меня, но ненадолго.
«Детка!» — вспомнился призыв Семена Геннадьевича, обращенный к официантке, и стало досадно — память, как заезженная пластинка, выдает мне одно и то же.
И Семен Геннадьевич, и Ребров в один голос утверждают, что наркоманом Валерий не был. Не сговорились же они. Нет. А значит, вероятность того, что так оно и есть, достаточно высока. Год прожил Валерий затворником на дядькиной даче. Рогов-старший видел его нечасто, время от времени, но как он сказал: «Валерий не наркоман. Это я утверждаю со всей ответственностью».
Я вспомнила, как при этих словах посерьезнело его мясистое лицо и на секунду прорвалось наружу напряжение, испытываемое им на всем протяжении нашей беседы. И еще — как его рука непроизвольно тискала и терла квадратный подбородок.
Женька выразился еще точнее: «Валерка травку-то пробовал всего раза два, не больше. Какой может быть героин!»
Но героин был.
Парень с лавочки напротив отвлекся от своей подружки, встал и, шагнув ко мне и продолжая улыбаться, попросил сигарету. Я достала пачку и вместо того, чтобы протянуть ему, закурила сама и только тогда — по его вытянувшемуся лицу — поняла, что не все в порядке.
— Извини, приятель, задумалась.
— Бывает! — сказал он. — Можно две?
— Валяй, — позволила я, подавая ему и зажигалку тоже.
Он вернулся к подружке, а я поднялась и пошла к выходу из сквера. Слишком здесь для меня людно. Не в кайф, как говорится. Мешают.
На момент смерти Валерия были у него очень непростые отношения с фирмой «Фавор». Вернее, с ее руководством — с Гореловой Екатериной… да, с Екатериной Дмитриевной. И все из-за денег. Из-за больших денег. Что-то около десяти миллионов державных, готовых уплыть из закромов фирмы. Совсем уже собрался Валера перевести их на счета дядькиной фирмы, да вот беда — не успел. Умер. От героина. Хоть и не был наркоманом. Красиво!
