— Еду!
— Танька! — завопила она. — Алло! Пива купи! А классный кофе я тебе гарантирую!
Вот так. Все сегодня пьют пиво. Кроме меня.
Через некоторое время я стояла перед пряхинской дверью, обремененная бутылками, и давила на кнопку звонка. Все здесь было не как у всех, и открывать мне не торопились. И только когда я уже решила пустить в ход каблуки и наделать грохоту на всю лестничную клетку, дверь распахнулась. На пороге стояла Элла собственной персоной, завернутой в китайский шелковый халат, и, положив ладони на осиную талию, хриплым от курева голосом пела мне, как малому и горячо любимому ребенку:
— Та-неч-ка! Ми-ла-я! Добро пожа-ло-вать!
С силой, почти невероятной для такого хрупкого существа, она за руку втащила меня в комнату, отобрала сумку с бутылками и умелась на кухню, за обещанным кофе. А я все-таки разулась, хоть обязательным это здесь не было.
«Пусть ноги отдыхают», — так говаривал один мой знакомый, ходивший по дому босиком круглый год.
— Ребров? — Элла подвинулась по ковру к дивану, чтобы привалиться к нему. — Ребров! — Она прищурилась и задумалась на секунду. — Да скотина же, как я тебе и говорила. Но музыкант отменный.
Булькало пиво, чашка с кофе жгла мою ладонь, дымились сигареты в пепельнице на ковре. Наблюдать за Эллочкой было занятно, как за игривым котенком, который вдруг научился курить, болтать и полюбил пиво.
— Постой… Да, Женька. Женькой его зовут, правильно. А на джаз-тусовке он просто — Ребро. Ребро, для всех и каждого. Зачем он тебе? Впутался во что? Или как мужик?.. Сразу предупреждаю, как мужик он — дерьмо. Любка Лыскова его добивалась одно время. Добилась на свою, скажем так, голову, а потом не знала, куда со стыда деваться.
Элла расхохоталась так, что чуть не выплеснулось пиво из ее тяжелого стакана.
— Ты представляешь? Лыска! И — со стыда!..
— Хватит про Лыску, давай про Женьку. Сразу предупреждаю, экземпляры из джаз-тусовки в качестве мужиков меня не интересуют. И не впутывался он ни во что. Пока, по крайней мере. Хочу от Реброва узнать об одном его друге, а о нем самом — от тебя, для того чтобы представить, на какой козе к нему проще всего подъехать.
— Ладно, не объясняй, — сказала Элла и опорожнила стакан. — Ох, от смерти ты меня спасла неминучей! Все это не мое дело. Интересуешься Женькой, расскажу, что знаю. И только-то, да?
Она налила себе еще пива, а кофейник с кофе придвинула поближе ко мне.
— Ты на тарасовском джазе когда в последний раз была? И не говори, сама знаю, что там тебе делать нечего. Побывай, ничего не потеряешь, кроме нервов и времени. Клуб авиационного… Ну, знаешь, конечно. Вся масса по вечерам собирается, но Ребро может и сейчас там быть. А дома его не найти, нет. Если только очень повезет. Ночует где придется. Все крутого джазмена из себя строит. А может, и впрямь характер такой. Я близко-то с ним незнакома.
