Я же, напротив, слегка улыбнулась его реакции и сложившейся ситуации: ведь беглец никак не ожидал, что женщина, которая решит его подвезти, окажется работником тех же органов, от которых он, можно сказать, скрывается. Забавно, не правда ли?
— Давай руки, горе-беглец, — хватая левую и защелкнув на ней браслет, произнесла я немного сурово. — Домой поедем.
Услышав это, мой попутчик резко развернулся и ударил меня кулаком в челюсть. Совершенно не ожидая от слабого на вид мужчины ничего подобного, я не смогла сразу среагировать, и ему удалось выскочить из машины с одним наручником на руке. Теперь беглец со всех ног понесся в сторону небольшого леса, расположенного недалеко от дороги.
Смачно ругнувшись из-за своей доверчивости, я выскочила из машины и кинулась за ним следом. Я прекрасно понимала, что если позволю мужчине достигнуть леса, то шанс, что я потом смогу его там найти, равен почти нулю: вырвавшийся на свободу человек приложит все силы, чтобы вновь не вернуться в заточение. По этой самой причине, забыв про то, что лезу через заросли цепкой травы, я устремила все свои силы на поимку преступника и помчалась что было сил.
Беглый «ботаник», как я его мысленно прозвала, впрочем, теперь я уже вспомнила, что его зовут Дмитрием, ведь в телевизионном объявлении называлось имя сбежавшего из-под конвоя, оказался довольно прытким и бежал так, словно всю жизнь только и занимался, что кроссом по пересеченной местности. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы расстояние между нами начало сокращаться. И вскоре почти настигла убегавшего. Обернувшись и узрев, что я приближаюсь к нему, Дмитрий резко свернул в сторону и увеличил скорость. Но все же это ему не помогло: сократив между нами расстояние, я получила от своего организма новую порцию энергии и в несколько прыжков настигла беглеца.
В следующую минуту мы уже катались по земле, пытаясь побороть друг друга. Вернее, Дмитрий просто старался сбросить меня с себя или же ударить посильнее, а я делала попытки поймать его левую руку с наручником и пристегнуть ее к правой. Прекрасно понимая, что я стремлюсь сделать, мужчина намеренно махал своими руками в разные стороны, не позволяя им приближаться друг к другу на опасное расстояние. Мне пришлось порядком повозиться, чтобы все-таки схватить сначала одну руку, а потом и другую, ну и объединить их вместе. Наконец я добилась своего и позволила себе встать.
Дмитрий ревел, как загнанный зверь, понявший, что его последние часы сочтены. Причем ревел не только в плане воя, похожего на рычание, но и в прямом смысле слова: из его глаз текли крупные, словно бусины, слезы и скатывались по щекам. Такое наблюдать мне еще никогда не приходилось, и я даже немного опешила. Когда же рев перешел в глухие стоны, я подошла к мужчине и, взяв его за наручники, сказала:
