Хорошо, хоть не предрассветные бои!.. Впрочем, настолько быстро департамент не успел бы среагировать – до боёв ещё дойдёт черёд.
– От кого же?
– Некто Арист Грушин, проживает в…
– А-а!..
– Помните его? – тотчас ухватился инспектор.
– Ещё бы. Это приличные люди в глаза не бросаются, а вот ежели дурак, вдобавок злобный… И чем недоволен Арист?
– Окружением.
– Точнее?
– Своими соседями. Ведут себя, как хотят, установленных норм не признают – даже разгуливают по лестницам и двору, простите, голыми.
– Наших правил они не нарушают, – пожал плечами Светлан. – И в общей конвенции на сей счёт запретов нет. Имеются у вас конкретные претензии?
– «Каждый человек имеет право на невторжение в его личную сферу», – процитировал Гюшест. – Дистанция комфорта, понимаете ли.
Звучало это коряво: «невторжение», «личная сфера»!.. Но официозный слог никогда не блистал изяществом. И кто определил эту «дистанцию»?
– Да боже упаси! – произнёс Светлан. – Никто не покушается на его права. Или, вы думаете, его силой принуждают разглядывать голышек?
– Знаете, всё-таки это чересчур. Как говорят, «не вводи в искушение».
– А кто виноват, что при виде женской наготы у отдельных самцов наружу всплывает дерьмо?
– Фи, сир! – сморщила носик Артезия. Впрочем, возражала она не против сути.
– Сударыня, я и так смягчил формулировку. И дерьмо-то их собственное, а не…
– Сир, прошу вас!..
– Ладно, идём дальше.
– Ещё он обвиняет соседей в колдовстве, – сообщил инспектор со вздохом.
– Вы серьёзно?
– Он – наверняка.
– Вот, – хмыкнул Светлан, – уже и бабушкины сказки пошли в ход! Кстати, кто у нас бабушка?
– У нас прабабушка, – сообщила Артезия. – Владеймира Казанова, председатель Координационного Совета Евроазии.
Уж в вопросах генеалогии ей можно было доверять. И в здешних сплетениях маркиза ориентировалась получше большинства аборигенов. Как умещалось это в её красивой голове, не путаясь с чередой любовных романов, оставалось для Светлана загадкой.
– Господи, сколько ж ей теперь? – удивился Светлан. – Я слышу о Казановой едва не с рождения, а она всё не угомонится.
– Девяносто восемь, – сказала Артезия.
– С ума сойти. Это же сколько энергии в дамочке – вот бы на хорошие дела!..
Да уж, эта бабуля рассказывать сказки не станет. Ей бы побольше полномочий, тоже схлопотала бы приставку «железная».
– Моя прабабка – великая женщина, – заявил Гюшест без особенного восторга.
– Прежде всего, она не женщина, – возразил Светлан. – Причём довольно давно. Пожалуй, она даже не человек – так, носитель идеи. К тому ж довольно отвратной, на мой вкус.
