— Кроме того, — продолжала просвещать меня Кротова, — Каминский способен на настоящую подлость в деловых отношениях. Так что, если задумаете налаживать деловые связи в Тарасове, поищите других предпринимателей, — намек прозвучал достаточно ясно. Яснее было бы только, если б Кротова указала на себя пальцем. — Взять хотя бы эту историю с Терентьевым. Представляете, сколько денег потерял бедняга, когда Каминский перехватил у него выгодный договор? Впрочем, и у Терентьева рыльце в пушку…
Кротова сделала многозначительную паузу, ожидая, наверное, что я, как лицо заинтересованное, спрошу, что же такого сделал Терентьев, раз с ним, как и с Каминским, опасно вести дела? Не могла же я ее разочаровать!
— Терентьев-то? — охотно отозвалась Кротова на упомянутый мной вопрос. — Да он же кидает партнеров! У него, видите ли, методы такие! Объединится с кем-нибудь, а потом кидает, а денежки себе в карман кладет. Представьте себе, он хочет монополизировать автобизнес по Тарасову! — прибавила она с чувством оскорбленного достоинства. Можно подумать, она хочет не того же самого… — Нет, с кем, с кем, а с Терентьевым вам тоже лучше не связываться!
Честно говоря, за Терентьева я все-таки слегка обиделась, хотя слова Кротовой могли оказаться и правдой.
— Овсепян тоже вам не нужен, он же почти что банкрот, — продолжала тем временем трещать Кротова.
Оказывается, владеть половиной СТО по Тарасовской области у Кротовой называется «почти что банкротством». Что ж, буду знать!
— А Алиев? Он, конечно, тоже почти банкрот?
— Н-нет, Алиев не банкрот, — с сожалением в голосе произнесла Кротова. Было видно, что ей очень хотелось бы этого, но объявить банкротами сразу двух процветающих бизнесменов — было слишком даже для нее. — Но он, видите ли, нечист на руку: продает старые машины. Впрочем, кому я про Алиева говорю? Вы ведь сами все определили не далее чем вчера!
Я вспомнила вчерашнюю историю с вишневым «Мерседесом» и сразу поняла, что Кротова просто воспользовалась ею, чтобы раздуть из нее, как говорится, картину типического зла. Хотя я-то на сей счет знала куда больше Кротовой. И должна сказать, что не так уж она была и не права по отношению к Алиеву, эта «честная женщина»!
Я почувствовала, что Кротова сказала уже все, что только могла, и настала пора вступить в разговор мне.
— Что ж, — задумчиво произнесла я, — кажется, я знаю, с кем моему супругу следует заключать деловое соглашение.
При этом я так пристально посмотрела на Кротову, что, боюсь, она мгновенно почувствовала себя уже монополисткой тарасовского автобизнеса. Честное слово, она так и облизывалась при мысли о той поддержке, которую ей окажет мой весьма преуспевающий муж. Носок туфли Кротовой начал отбивать чечетку, быстрота которой, по-моему, возрастала с ритмом биения ее сердца. Даже неоновая реклама над ее головой: «Лада Красовская! Заключите со мной договор!» — не говорила бы больше, чем огонь, загоревшийся в ее глазах. В очах Кротовой полыхало пламя такой силы, что я даже начала опасаться за сохранность мебели в комнате. Мне стало жалко незадачливую бизнесменшу, ведь я-то знала, что сейчас произойдет.
