— Может, мы сможем засечь, откуда будут звонить? — На этот раз мой вопрос был адресован Максиму.
— Попробуем, — ответил тот.
Я не заметила, как втянулась в это дело по уши.
— Господи, — вздохнул Задунаев. — Почему эти люди похитили именно мою дочь?
Меня его слова навели на некоторые мысли.
— Олег Владимирович, у вас есть враги?
— Что? Враги? — Он посмотрел на меня и вздохнул еще раз. — Наверное, есть.
— То есть точно вы об этом не знаете?
— Я никогда не задумывался над этим вопросом.
— Фамилия Завьялов вам о чем-нибудь говорит? — пытала я его.
— Как-как? — не расслышал он.
— Завьялов.
Олег Владимирович наморщил лоб, вспоминая.
— Нет. Ни о чем не говорит.
Я даже расстроилась. Выходит, снова тупик. Ни к чему не подкопаешься. Ни одной зацепки. То есть зацепки, конечно, есть, но что они дают? Интуиция подсказывала мне, что вторичное похищение дочери Задунаева также было санкционировано Каратом. Но тут снова вырастало сто тысяч почему. Даже не хотелось перечислять их все. Самое главное «почему» заключалось в самом Карате. Почему похитил? Я не верила, что ради денег. У известного в городе бандита наверняка куча денег. Так чего же он суется с головой в такое дерьмо? Выполняет заказ? А что, это мысль. Тогда при чем здесь во всей этой истории наркоман Конев, вскрывший себе вены? И какие «бабки» ищет Стакан? Ну не те же, в самом деле, которые требуют у Задунаева за жизнь дочери. Даже для Стакана это очень большая сумма.
— Что скажете, Таня? — долетел до меня голос Олега Владимировича.
— Простите?
— Я говорю, что вы посоветуете делать?
Значит, решения ждут от меня. Ну что ж! Я поднялась с дивана и, подойдя к окну, закурила.
— Я мыслю так, — начала я свой инструктаж. — Вы, Олег Владимирович, собирайте деньги для выкупа. Может, они и не пригодятся, но вы собирайте. Максим Викторович, на вас падает ответственность выяснить, кто звонит и откуда. Что касается меня, я, кажется, знаю, где надо покопаться поглубже. На том предлагаю и разойтись.
— А что делать мне? — подала голос Маргарита.
— Вам — ничего, — ответила я. Получилось, наверное, грубо, но сейчас, как говорится, не до сентиментальностей.
Видя, что Задунаев так и стоит посредине комнаты с остекленевшим взглядом, я добавила:
— Вам что-то непонятно, Олег Владимирович?
— Нет-нет, — очнулся он. — Я все понял. Действуйте, Татьяна. Желаю вам удачи и заранее благодарю.
— Заранее не надо, будем суеверны.
Больше не удостоив никого вниманием, я вышла из комнаты. У самой двери меня нагнал Баранский.
