Лихо придумали ребята. Что значит частное предпринимательство — учит людей всяким ухищрениям.
Вадик набросил мне на голову полотенце, которое пахло кошками, и начал драить мою кожу, словно наждаком. Я чуть не задохнулась.
— Может, просто вытащим ее отсюда, пусть идет своей дорогой? — с надеждой спросил он. — Мне не хочется показания давать.
— Ничего. Пусть упрячут ее на нары. Одним конкурентом меньше — нам легче, не будет больше крутиться вокруг да около.
— А вдруг расскажет про шантаж?
— Что она об этом знает? Никто не поверит, и подтвердить некому. Собирайся быстрее, а то она может очнуться.
Вот так. Стоит притвориться невменяемой, как тебе тут же выложат все тайны. Теперь я знаю все о взаимоотношениях Пономаренко и Андреевой.
Любовники уже были готовы оказаться как можно дальше от этого места.
— Послушай, — сказала Андреева своему ненаглядному, — по идее у нее должны быть ключи от моей квартиры или отмычка. Милиция спросит, как она попала сюда.
— Ладно тебе, — отмахнулся Вадим, — главное, что преступницу обнаружат в чужом доме! Вернемся — поднимем шум, позовем соседей, а потом вызовем ментов.
— Нет, погоди… Я хочу посмотреть, что у нее в сумочке.
Черт! Такого коварства от женщины я не ожидала. Сейчас они обнаружат мои настоящие отмычки, которые я использую в качестве рабочего инструмента!
— Смотри, — голос Андреевой становился все более злорадным, — липовое удостоверение, а вот и воровской инструмент.
— Ни хрена себе! — Вадик аж забулькал от удивления. — Она что — в самом деле домушница?
— Милиция разберется.
— Ты отмычки-то не трогай! — посоветовал толстяк. — Пусть лежат от греха.
— Да? — Андреева уже вошла во вкус. — Хочешь, чтобы она открыла дверь и ушла? Заберем это с собой.
Это был неожиданный поворот событий. Я действительно оказалась в ловушке.
Дверь захлопнулась, и послышался звук поворачиваемого в замочной скважине ключа.
Я тут же открыла глаза и вскочила на ноги с резвостью чертика из табакерки.
Где-то здесь должен быть телефон.
Он оказался на кухне, очень подходящее место.
Я стала торопливо набирать номер, пытаясь дозвониться до Расторгуева.
Короткие гудки — занято.
Вот блин! Болтает с кем-то, как баба. Я начала набирать номер снова, в спешке спутала цифры, бросила трубку на аппарат и взялась за нее опять.
Короткие гудки.
Черт! Время идет!
Я подбежала к входной двери и прислушалась — не подходит ли кто. Иметь дело с милицией мне совсем не хотелось: не докажешь, что впустили в квартиру по собственной воле, а выпускать не хотят.
