Эк тебя растащило, Танюха. Дайте в руки мне гармонь… А чего другого не хочешь?
Мое троллейбусное везение кончилось, и мы мерзли сначала на одной остановке, потом на другой. Всего потеряли минут двадцать пять. Мотор поймать? Ловили. Но иногда у наших водителей вдруг возникает приступообразное презрение к дензнакам. Странные люди. Со мной подобных приступов, слава Богу, пока не случалось.
Мы все-таки доехали, куда надо.
И не увидели пятиэтажки, где Игорь жил еще вчера.
А увидели мы обгорелые руины.
Вы знаете, как выглядит дом, который взорвали? Я — да: специфика работы.
Дом Игоря не взрывали. Его жгли. И, видимо, пользовались огнеметом ужасающей мощности. Жгли аккуратно, не задевая соседние дома, до одного из которых было всего метров семь. И вот что странно: ближайшая пожарная часть — в двух кварталах отсюда. Спали они там, что ли? А милиция? Впрочем, эти всегда появляются, когда ты уже раскидала всех пятерых, и начинают интересоваться, не превышала ли ты при этом пределов необходимой обороны.
Вот и сейчас стражи порядка что-то сторожили, пожарные еще что-то тушили, ликвидаторы что-то разбирали — короче, все было под контролем. Не волнуйтесь, граждане, власть бдит…
Игорь, ей-богу, выглядел куда лучше даже вчера, когда его собирались выволакивать из уже исчезнувшего ныне подъезда. Теперь мне приходилось его вести почти как слепого — я хотела «пощупать» биоэнергетику пожарища. Дело это непростое, боль и горе многих людей «смазывают» астральные следы злодеев, да и собственное сострадание не отключишь… но попытаться надо, пока мы не вызываем подозрения, пробираясь сквозь толпу.
Вдруг я «услышала» чье-то внимание.
Направленное на моего потрясенного зрелищем «слепца».
Вот беда-то! Пробую одновременно «прикрыть» его и встряхнуть…
Нет, не вышло. Вон тот мужичок уже нас увидел. Та-ак… Один? Уже неплохо, справимся. Да и «слепой», слава Кришне, прозрел, кажется.
— Таня… пойдем отсюда…
— Да-да, молодой человек, — подал голос подоспевший субъект, по каким-то причинам интересовавшийся Игорем. — Вы совершенно правы. Здесь не стоит оставаться.
И мы стали выбираться из толпы.
Мужчины молчали, а я, шагая между ними и на всякий случай «подкачав» биоброню со стороны незнакомца, анализировала его внешность. Остальное потом. Итак: средней поношенности кожаная куртка (удобная в случае рукопашной), норковая шапка-«обманка», драповые брюки. Лицо: без признаков расовой принадлежности и какое-то… блеклое. Маска. Живут только глаза и губы.
