После обеда количество российских представителей резко уменьшается: заправились – и на шопинг. Загружаются всем: от спиртного до кожаных поясов. Уезжают с неподъемными баулами, точно челночники. Из Японии, например, отправляли контейнерами рисоварки и мини-хлебопекарни. В одну дырочку засыпаешь муку, соль, сахар, а из другой вываливаются горячие булочки. Неужели дома кто-то будет эти булочки печь? По-моему, все политики в России живут неплохо и ни к чему мучиться, тащить такую тяжесть. И на хрена булочки? Худеть надо! Помню, один депутат повсюду таскался с огромной спортивной сумкой и каждый раз набивал ее прорвой продуктов. Вез на родину тонны сыра, растворимый кофе. Как-то я не выдержала:
– Зачем? У нас же все это есть!
– А вдруг кончится.
До сих пор, словно командированные советских времен, пытаются экономить на еде. На халяву съедают все до последней крошки. Наличные никогда не потратят на чашечку кофе в уличном бистро. На покупки – другое дело. Я не виню людей. Это не характер, это социальный инстинкт. Совок из нас не выдавить по капле. Его надо откачивать насосом. На мне самой полно этих родимых пятен социализма.
Два года назад была с подругой в Риме. Едва поднялась в отеле в свой номер, зазвонил телефон и бархатный голос пропел в трубку: синьора, вы – великолепны. Я хотел бы провести с вами вечер. Я покажу вам город, я напою вас вином, я освежу вас яблоками, ибо я изнемогаю от любви… Я моментально вспотела и пискнула, что замужем. Мне ответили, что ничего не имеют против моего мужа, тем более что здесь его нет. Перезвонить через пять минут? Си, синьора. Дальше я вырвала с корнем шнур телефона вместе с розеткой, заперла дверь на все цепочки и замки, выключила свет и, не приняв с дороги душ, залезла с головой под одеяло. Утром подруга повертела пальцем у виска, объяснила, что это были не домогательства, а обычный гостиничный сервис, и все, что от меня требовалось – вежливо отказаться. Или согласиться. Ладно, насчет услуги я могла и не знать. В конце концов, в прейскуранте она не значилась. Но что заставило меня, просвещенную европейскую женщину, между прочим, вице-спикера парламента, выдергивать шнуры и баррикадироваться? Я допускала, что кто-то ворвется в номер, чтобы надругаться над «руссо туристо, облик морале»? Очень советское поведение.
Или, стыдно вспомнить, как я на приемах бухалась на стул, не дожидаясь, пока сядет глава принимающей стороны. Все стоят, а Хакамада уже салфетку на коленях расправляет. И трескать начинала раньше хозяина. Потом оказалось, что и даже при смене блюд положено ждать. Однажды был совсем идиотский прокол. Я села на диету. Принесли мясо, и я до него не дотронулась. Это все заметили, потому что на приемах блюда приносят в фиксированное время и через фиксированное время уносят, не как в ресторане, где можно весь вечер ковыряться в одной тарелке. Посол жутко озаботился. А почему вы не попробовали? Вам не понравилось? И я начала пространный рассказ о гемокоде, согласно которому мне нельзя есть говядину. Дура!
