Но когда на экране замелькало лицо Кораблева в окружении незнакомых людей, он понял мою мысль и кивнул.
— Должна же я по крайней мере знать, как выглядит тот, кого ищу. Ведь я Александра Денисовича в глаза не видела.
Вообще-то в киношном варианте Кораблев производил куда более сильное впечатление, чем на фотографиях. Умное, вдумчивое лицо, а главное — взгляд, который невольно притягивал к себе и, казалось, проникал в собеседника. Видеопленка сумела передать необъяснимое обаяние личности этого человека, который вполне мог свести с ума, хотя бы на время, такую свистушку, как Катя и десятки ей подобных. Вот несколько человек сидят, о чем-то переговариваются между собой, а потом выполняют задание, рекламируя лучшие качества своего соседа, вот все смеются — какой заразительный, детский, оказывается, у него смех!
— Белиберда, — высказал свое мнение Николай. — Делать им нечего. Чушь какая-то…
Неожиданно в кадре появилось веселое лицо молодого чернявого паренька, которое сразу исчезло и до конца записи уже не появилось. Видимо, Кораблев оставил себе на память лишь самые яркие куски бизнес-семинара — самого первого, под руководством «милочки» Маргариты Васильевны.
— А это кто? — спросила я, перекручивая запись назад и останавливая стоп-кадр на черноволосом пареньке с длинными волосами, завязанными хвостом. — Почему всего один раз появляется?
Может быть, если бы мы не говорили до этого про прыткую молодежь, я бы и не обратила внимания на это лицо.
— Да он же с видеокамерой ходит. Это сынок мой, Стасик, — подошла и встала за моей спиной Кораблева. — Он тогда как раз видеокамерой увлекался, вот Саша и взял его поснимать, чтобы ума набирался. Он ведь у нас смышленый, но сбился маленько…
— Да уж, маленько, — проворчал Николай, — совсем чуть-чуть.
— Ну, что там? — спросила я на всякий случай Кораблиху, хотя по ее лицу было видно, что она ничего нового не узнала.
— Никого дома нет. И ребят тоже. Обычно хоть Павлик есть. Куда это все сразу подевались?
— Подозрительно как-то…
— Что ты имеешь в виду? — испугалась Кораблева.
— Пока не знаю. Но чувствую — дело неладное. А сын ваш где?
— Стасик? Мама говорит, что дома. Но он сегодня как раз совсем никакой, мать говорит, что лучше не трогать. Ох, боюсь я за него что-то!
— Наверное, ему Максик много интересного про мамочку рассказывает, как ты думаешь? Очень удобно в воспитательных целях. Не пойму, и какого Сашка столько лет с разводом тянул? У него и язва, наверное, тогда от тебя открылась? — продолжал тихо кипеть Николай.
