– Начали пытать? Чего они хотели? – спросил Гуров. – Деньги, ценности?
– Ни то и ни другое, – покачала головой Мария. – По-моему, они сами готовы были приплатить, лишь бы я сказала…
– Что сказали?
Мария серьезно и внимательно посмотрела на Гурова и всхлипнула.
– Чтобы я сказала, где мой друг. Мой бойфренд, мой любовник, как хотите.
– Значит, они искали какого-то определенного человека? Он ваш любовник, так?
– Ну да, они спрашивали, где Глумов.
– Глумов? Кто это – Глумов? – вмешался Крячко. – Лева, тебе эта фамилия что-нибудь говорит?
– Подожди! Мария Ивановна, объясните, чем мог ваш Глумов так досадить этим людям? Кстати, вы их знаете?
– Кажется, знаю. Одного. Он почти не изменился. Это бандит. Он…
– Это Бугай? – спросил Гуров.
Мария с испугом посмотрела на него:
– Как вы догадались?
– Мы шли к вам, чтобы поговорить об этом человеке, – сказал Гуров. – Но теперь я хотел бы прежде всего узнать, что за человек Глумов.
В прихожей раздался шум многих ног.
– Наши приехали, – сообщил Крячко, выглянув из комнаты. – И «Скорая».
– Я не могу, – вдруг упавшим голосом сказала Мария. – Мне плохо. Потом…
Они просидели на кухне у Панкрата дотемна, не включая света и попивая вино, которое хозяин захватил, уходя из подвала. Разговаривали мало. Через открытую форточку доносился равномерный шум прибоя. В комнате было прохладно, но ни тот, ни другой словно не замечали этого.
Вино на Глумова почти не действовало. Он был мрачен и раз за разом прокручивал в голове события последних часов. Как ни старался он найти хотя бы малейший просвет в своем нынешнем положении, хотя бы слабый лучик надежды, у него это никак не получалось. Его загнали в ловушку, обложили со всех сторон и прихлопнули. Он еще жив, но шевелиться уже не может. Он – как муха в паутине. Смешно думать, что старик Панкрат работает на Риберо, но, в сущности, именно так оно и получилось. Панкрат так все устроил, что никакой Бабалу не придумал бы лучше. Он втянул Глумова в резню, и теперь на нем новая кровь, за которую наверняка придется платить.
Хотя почему только Панкрат? Он сам наделал кучу ошибок, что для человека с его опытом совершенно непростительно. Поддался панике, схватился за пушку, открыл стрельбу… И вообще, все было неправильно с самого начала. Увидев в доме Панкрата незнакомцев, он должен был сразу же уйти и не искушать судьбу. Он этого не сделал, даже когда Панкрат огорошил его в погребе неожиданным сообщением. Вместо этого, поддавшись какому-то дикому порыву, он вступил в схватку, застрелил человека…
