Он вытянул руку и провел пальцами по ее обнаженному бедру. И вновь Людмила почувствовала, как по телу пробежало нечто напоминающее разряд электрического тока. А ведь он прикасался к ней уже далеко не первый раз. Как ему это удавалось?
Людмила склонилась к столику и подхватила с него бокал шампанского. Приложилась губами к хрустальному краю, чуть запрокинув голову. Золотистые волосы сорвались с ее плеч и каскадом опустились на спину.
– Работал, – просто ответил он на ее последний вопрос. – Ездил по делам бизнеса. Поначалу планировал провести там сделку, которая, как я предполагал, займет меньше месяца, а потом как-то пошло одно за другим. У меня друзья там…
– В Канаде?
– И в Канаде тоже. – Он перекатился на бок, взял бокал из рук девушки и опустил его на пол. – Друзья должны быть везде. Иди ко мне. Я уже соскучился по тебе.
Он уже настолько привык действовать по шаблону, что в такие моменты перестал задумываться и взвешивать произносимые слова. Игра теряла свою остроту, актуальность. Все было слишком просто и банально. Начало еще как-то отличалось друг от друга, а вот финал… Финал выглядел одинаково.
Рябышкина уже выписали из больницы, но Людмилу это не волновало. Николай фактически перестал существовать для нее. Для нее перестал существовать весь окружающий мир, сконцентрировавшись теперь на новом возлюбленном. Да, она любила Михаила, и в этом не было уже никаких сомнений.
Он привлек ее к себе и мягко поцеловал в губы. Рука проникла под распахнутую рубашку. Людмила не стала сопротивляться, ответив ему взаимностью. В очередной раз за последние сутки их тела переплелись. Он гладил руками ее упругие груди, плечи, спину… Он покрывал поцелуями каждую клеточку женского тела, уже прекрасно зная, где его прикосновения доставляют ей наибольшее наслаждение.
Людмила оказалась под ним, чувствуя тяжесть охваченной страстью мужской плоти. Все стремительно завертелось перед глазами. Девушка умирала и возрождалась по нескольку раз в течение краткого промежутка времени. Ей казалось, что ее тело парит в пространстве, поднимается на самые неизведанные человечеством высоты. Туда, за облака, к горячему, обжигающему солнечному диску. Она стонала и извивалась, как дикая пантера.
Он делал свое дело спокойно, грамотно, без лишних эмоций. Он дарил ей ощущение блаженства, участвуя в процессе и в то же время наблюдая за собственными действиями как бы со стороны. Он оценивал себя. Действуя по схеме, старательно стремился не отступать от намеченного пути.
