— Ты чего, Тань, а? Давай-ка вон в кафе зайдем. Выпьешь коньяку, сразу полегчает, — тоном раскаявшегося грешника произнес он.
Я только кивнула. Киря почти дотащил меня до открытого кафе и усадил за один из свободных столиков. Заказал коньяк, какие-то фрукты. После второй рюмки силы вернулись ко мне, и я смогла рассказать Кирьянову, что случилось.
— Мне позвонили и сказали, что у Цыгана есть очень важная информация, доказывающая его причастность к гибели Ангелины, — поведала я. — Я даже постучаться в дверь офиса не успела, как услышала выстрелы. Проникла внутрь, увидела человека с пистолетом, потребовала, чтобы он бросил оружие. Но он продолжал стрелять — уже в меня.
— Ага, наша героиня бесстрашно ворвалась в офис и почти обезвредила убийцу. История прямо на газетную полосу для раздела криминальной хроники, — пробормотал Киря. — Ты понимаешь, что тебя подставили? Скорее всего, тебе будет предъявлено обвинение в убийстве, если, конечно, не подсуетиться. Все-таки ты звонила в милицию, отпечатков пальцев на пистолете нет, мотивов убийства тоже…
— Я вот только одного не могу понять: как звонивший узнал о моем желании встретиться с Цыгановым? Ума не приложу. Киря, давай еще выпьем! За друзей, за тебя, всегда приходящего мне на помощь.
Эти слова были последним, что я помнила, — дальше я отключилась. Не помню, как Кирьянов тащил меня, как усаживал в машину, как впихивал в квартиру. Ничего не помню! Провал, бермудский треугольник. Такое со мной случалось очень редко, вернее — всего два раза в жизни.
* * *
О выпитом коньяке мне напомнило отвратительное состояние утром. Минут пять я не могла понять, почему лежу на диване, а не в собственной постели. С тошнотой и волной адской головной боли пришли воспоминания о вчерашних неприятностях. На ватных ногах я потащилась в ванную. Хотела принять душ, но ноги отказывались меня держать, и я заменила душ ванной. Лежать в моем состоянии оказалось гораздо сподручнее, чем стоять. Получасовое отмокание в душистой пене и затем большая чашка хорошего кофе сделали свое дело, через час я почувствовала в себе силы запихнуть в рот пару бутербродов.
Нужно было позвонить Кирьянову и сказать большое спасибо, но что-то останавливало меня. Ладно, спасибо сказать я успею и позже. А сейчас следовало разобраться в сложившейся ситуации, пока вокруг меня не появились еще трупы. Куда я сунула книжку, которую стащила у ныне покойного Цыганова? Я поискала глазами свои вещи и наткнулась на сумочку. Кажется, я вчера ее перекладывала туда. Или хотела переложить?
