Я подняла повестку, снова вложила ее в газету и все это отправила обратно в ящик. «Когда принесут вторую повестку, меня опять не должно быть дома, — подумала я, — ведь получить ее я должна на руки и при этом расписаться. Ну уж дудки! Значит, дверь никому не открываю, в почтовый ящик не заглядываю. И вообще — меня нет!»
Не успела я переступить порог, как раздался звонок телефона. Сначала я подумала, что мне не следует на это реагировать, поскольку меня нет дома, но потом все-таки решила ответить. А вдруг это Тюрин с какими-нибудь новыми известиями? И я не ошиблась, это действительно был он.
— Привет, — тихо поздоровался Сергей. — Это я.
— Что-то непредвиденное? — сразу спросила я, забыв ответить на приветствие.
— Да.
— И это, разумеется, опять не телефонный разговор? — с некоторым раздражением предположила я вслух.
— Да.
— Ты с работы, что ли, звонишь?
— Да.
— Понятно. А вокруг тебя сплошные шпионы и доносчики?
В ответ — обиженное сопение.
— Ладно, жду, — поспешила я успокоить Тюрина.
— Три коротких, — загадочно молвил он.
— Ты имеешь в виду звонки в мою дверь?
— Да.
Это было уже невыносимо. Я повесила трубку.
Примерно через час я услышала обещанные три коротких звонка и, все-таки заглянув в «глазок» и убедившись, что за дверью хитрец Тюрин, открыла. Я была просто уверена, что он пришел с какой-нибудь ерундой, главной же его целью было очередное свидание. Но на этот раз я ошиблась. Сергей снова был одет в форму, очень серьезен и даже несколько груб.
— Изображаешь из себя самую умную, — прямо с порога заявил он. — Я прекрасно понимаю, что ты обо мне подумала, но смею тебя заверить, что пришел я не для этого.
— Да ладно оправдываться, давай проходи, — попыталась я перейти на игривый тон.
Тюрин немного смягчился и зашел в комнату. Шумно выдохнув, уселся на диван и выставил вперед свои длинные ноги. Я села напротив и вопросительно посмотрела на него.
— В общем, так, дорогуша, — начал он, — сейчас ты рассказываешь мне все по порядку, или я не отвечаю за последствия.
— Что ты собираешься от меня услышать? — спросила я, делая удивленное лицо и понимая, что, вероятно, произошло нечто серьезное.
— Чистосердечное признание. Только чистосердечное признание облегчит вашу участь, мадам, — улыбнувшись ответил он, но тут же, нахмурив брови, добавил: — Ты попала в какую-то скверную историю.
— Ну в чем дело, Сереженька? Не томи душу. Давай уж, как джентльмен, начни первый, — ласково попросила я, зная, что на мужчин и домашних животных такой тон действует благоприятно.
